Илья Зайцев - Астраханское ханство

Также 23 ноября 1537 г. в Москву из Крыма приехал служилый казак великого князя, который и сообщил, что царевич Ислам-Гирей убит Бакы, "а князя Семена Бел[ь]ского изымали и з собою взяли в Нагаи" [РГАДА, ф. 123, oп. 1, ед. хр. 8, л. 403; Посольские книги 1995: 265–266]. Это значит, что Исламу удалось выполнить свое обещание великому князю — вернуть мятежного князя Семена в Москву: незадолго до нападения Бакы Бельский был у Ислам-Гирея (но кем — пленником или гостем?). Поскольку Ислам-Гирей был убит Бакы приблизительно в августе, следовательно, Бельский мог оказаться в Астрахани как раз осенью. Возможно, его приезд туда в качестве пленника Бакы и совпал с переменой там власти. Или же это совпадение мнимое?

Интересно, что гонцы сыновей Алчагира, Шигима и Мусы, прибывшие в Москву в декабре 1535 г., не захотели останавливаться на одном дворе с послом Шейдяка Кудояром [162], вероятно вследствие все той же распри [Посольские книги 1995: 135]. Политические группировки в Орде втягивали Астрахань в борьбу за власть. Астраханские ханы выступают теперь в роли союзников соперничающих ногайских семей. Сейид-Ахмед в своей борьбе за Астрахань с сыновьями Агиша и Алчагира решает прибегнуть к помощи Шейбанидов. Однако Д. Губин доносил в Москву, что посол Сейид-Ахмеда в Бухару вернулся ни с чем: Бибей, "царь бухарьской", ответного посольства к Сейид-Ахмеду не послал, а ногайским купцам (видимо, сопровождавшим посольский караван) не разрешил купить "ни луков, ни сабель и всякого железа" [Посольские книги 1995: 146]. "Бибей" Посольской книги — это, вероятно, Шейбанид Убайдаллах: в Бухаре правил тогда именно он [Давидович 1992: 302–305]. Можно предположить возможные контакты Убайдаллаха с Астраханью (по принципу "враг моего врага — мой друг"), если иметь в виду, что Сейид-Ахмед в это время враждовал как с Шейбанидами, так и с Астраханским ханством.

Д. Губин писал, что какие-то планы в отношении Астрахани вынашивали и "мелкие мурзы", кочевавшие по Волге: Келмагмед, Урак и некоторые другие. Они собирались на собственных судах перейти Волгу, "а идти по той стороне Волги под Астрахань" [Посольские книги 1995: 147]. В следующем своем письме Д. Губин писал о том, что Урак, Келмагмед и Уразлы кочевали у города [Посольские книги 1995: 162].

Обстоятельства планируемого похода Сейид-Ахмеда подробно описаны Д. Губиным. По его словам, князь "выехал на Астарохань славы деля. А посрочил, деи… сьехатся з братьею на Чагане [163]". План Сейид-Ахмеда состоял в том, чтобы отпустить к хану (который не назван Д. Губиным по имени) его посла (имеется в виду, очевидно, Тонабай Дуван; см. выше) вместе со своим послом. Задача миссии заключалась в том, чтобы выяснить, "похочет с ними астраханский царь в дружбе быти, как было преж сего?" В этом случае хану предлагалось выдать Алача бен Мусу (брата Агиша) и всех Агишевых детей и "всех мурз, кои в Асторохонь отъехали". "А не отдаст, и он бы их со князем и мурзами помирил, чтобы Агишевы дети и мурзы из Асторохани опять к ним приехали. А не похотят мурзы с ними помиритися, опять к ним не приедут, и астараханьский царь их у собя не держал". В случае отказа хана примирить князя с засевшими в городе Агишевыми детьми и их дядей Сейид-Ахмед обещал: "…любо де и тобя и с Астраханью возьмем, а любо — де и сами все под Астораханью помрем". По информации Д. Губина, астраханский хан заключил с Алачем и его племянниками шерть, а также послал двух сыновей Агиша в Крым. И хотя Д. Губин писал, что не ведает, "о чем у них ссылка", можно с уверенностью сказать, что целью посольства было обращение за помощью против Сейид-Ахмеда. Актуальность похода на Астрахань определялась еще и тем, что Сейид-Ахмед был фактически заперт среди враждебного окружения: "со все де и стороны недрузи нагаем" Поход должен был состояться поздней осенью 1536 г., "как Волга станет" [Посольские книги 1995: 153]. Однако по какой-то причине его отложили до зимы. Астраханский посол Тонабай Дуван отпущен из Орды не был [Посольские книги 1995: 155]. Его отпустили только 17 августа, причем в сопровождении посла Сейид-Ахмеда, мангита Байгадыяра [Посольские книги 1995: 159].

Осенью 1537 г. ногайские мирзы не оставляли планов завоевания Астрахани. Мирза Урак писал в Москву, что "князь (т. е. Сайид-Ахмед. — И.З.) и мирзы все на Волгу приити думали, астарканьские войны для и крымского для обереганья" [Посольские книги 1995: 204].

Д. Губин не только собирал информацию среди ногаев Сейид-Ахмеда, но и вел беседы с астраханским послом (тот, как писал московский дипломат, "многажды со мною разговаривал"). По словам Тонабай Дувана, "азтораханский царь с великим князем хочет жыти дружно" [Посольские книги 1995: 153].