Илья Зайцев - Астраханское ханство

Важнейшим источником, подтверждающим сообщение Д. Губина, является подлинное письмо Ислам-Гирея османскому султану Сулейману. В оригинале оно не имеет даты. Автор публикации письма О. Гёкбильгин считал, что Ислам написал его между 1534 и 1537 гг. [Gokbilgin 1970: 467]. Вторая дата — год смерти Ислама [154]. 22 июля 1537 г. великим князем был послан из Москвы в Крым к Исламу Баса-лай Никифоров сын Квашнин. "А как шел Басалай к Исламу, и пришед из Нагай Бака князь Асанов сын Темирев внук, Ислама царевича за Перекопью убили, и улус взял, и жены его поймал…" [ПСРЛ 1914: 444]. 27 июня 1538 г. в Москву прибыли послы от "Мамай мырзы и от Кошум мырзы и от Бакы князя". "А Бака князь писал в своей грамоте, что пришед из Нагай в Перекоп, Ислама царевича убил, и улус его взял, и жены его поймал" [ПСРЛ 1914: 447]. Однако Бакы недолго наслаждался плодами победы: вскоре он и сам был умерщвлен Сахиб-Гиреем [Смирнов 1887: 403].

В письме Сулейману Ислам-Гирей писал, что Астрахань сдалась ему и что в городе прочитана хутба [155] на имя Сулеймана [Gokbilgin 1970: 467]. Учитывая сообщение Д. Губина, письмо Ислама можно датировать более точно— 1535–1536 гг. Однако есть и другая возможность.

Ведь Ислам правил в Астрахани и раньше: в 1531 г. [РГАДА, ф. 123, oп. 1, ед. хр. 6, л. 314об.].

По отношению к султану Ислам-Гирей занимал весьма двуличную позицию. За спиной падишаха он радовался его неудачам. В письме, написанном в Москву в конце октября 1535 г., Ислам-Гирей злорадствовал: "Про Хандыкеря вести похочеш уведати, и он как пошел назад, и Кызылбаш его побил и много истомил и мы ся о том порадовали, а ты б ся о том порадовал же" [РГАДА, ф. 123, oп. 1, ед. хр. 8, л. 227об.].

В феврале 1536 г. к Ислам-Гирею уехал В. И. Беречинский. В Москве ему традиционно наказывали подробно узнавать об имеющихся контактах Ислам-Гирея с Хаджи-Тарханом [РГАДА, ф. 123, oп. 1, ед. хр. 8, л. 239об.-240].

Не прекращались связи Астрахани и с Казанью. В памяти Якову Снозину (Сназину; он уехал из Москвы в Вильну 2 марта 1536 г. с миссией к литовскому князю Ю. Н. Радзивиллу) говорилось, что на вопрос об убийстве казанского хана Джан-Али, которое произошло в 1535 г., следует отвечать: "И которые его убили, те прочь поехали, в Азторокань и в иные места" [РИО 1887: 26, 40, 54, 117, 179] (см. также [Pelenski 1974: 71]). Дословно это повторялось и в наказе Федору Васильевичу Наумову, отправленному к Ислам-Гирею в июне 1536 г. [РГАДА, ф. 123, oп. 1, ед. хр. 8, л. 267об.]. В Казань был вновь приглашен хан Сафа-Гирей.

Джан-Али был женат на дочери ногайского князя Юсуфа Сююн-бике, однако, по сообщениям Д. Губина из Ногайской Орды, их отношения были довольно сложными. Хан будто бы не любил жену, а та сообщила об этом отцу. Юсуф, недовольный таким отношением к дочери, подстрекал казанцев к низложению Джан-Али [Худяков 1991: 98]. Можно предположить, что после убийства казанского хана в Астрахань отъехали именно проногайски настроенные казанцы, неудовлетворенные восшествием на престол Сафа-Гирея.

Хотя возможен и иной вариант развития событий: позже в письме Сигизмунду Старому сам Сафа-Гирей писал о помощи, оказанной ему Абд ар-Рахманом (см. ниже). Тогда отъехавшие в Астрахань после убийства Джан-Али могли быть союзниками Сафа-Гирея, которые помогли ему утвердиться на троне. Казанские посольства в Крым, а также в Польско-Литовское государство проходили через Астрахань. В памяти Тимофею Хлуденеву, направленному к Сигизмунду (уехал 3 сентября 1536 г.), говорилось: "А из Асторокани шли послы казанские, которые были в Крыме, а иные из Крыма у короля были…". Это посольство было перехвачено касимовскими ("Городецкими") казаками и частично перебито. Захваченные в плен (около 50 человек) были доставлены в Москву [РИО 1887: 54,117].

На вопрос о после из Астрахани в Москву Т. Хлуденеву следовало говорить: "из Астрокани от царя и от царевичев у государя нашего были послы о том, чтоб государь наш с ними был в братстве и дружбе; и государь наш со царем и со царевичи в братстве и в дружбе учинился, и послов их к ним отпустил, и своего посла в Асторокань ко царю и ко царевичем послал; а также царь и царевичи государю нашему хотят дружити, на всех недругов хотят быти со государем заодин" [РИО 1887: 55]. Ранее, в памяти Ивану Тарасову (уехал из Москвы к Ю. Н. Радзивиллу 11 июня 1536 г.), об астраханских послах говорилось почти так же: "…из Асторокани от царя и от царевичев ко государю нашему пришли послы, чтоб государь наш с ними был в братстве и в дружбе; и государь со царем и со царевичи в братстве и в дружбе учинился, и послов их отпущает, и своего посла государь наш в Асторокань посылает; а также царь и царевичи государю нашему хотят дружити, на всех недругов хотят быти со государем заодин" [РИО 1887: 41].