Карл Ренц - Комментарии к Евангелию от Фомы

Так что же делать со страданием?

Не знаю… прими обезболивающее, я же не врач! Нет, Абсолютное решение есть и только одно: факт, что никакого решения не будет никогда! И тогда пациента нет и никогда не было. Ты не можешь обнаружить страдающего, поскольку он существует только благодаря надежде на прекращение страданий. «Я» живёт надеждой!

Сказали ему ученики его: Кто ты, который говорит нам это? [Иисус сказал им:] Из того, что я вам говорю, вы не узнаете, кто я, но вы стали, как иудеи, ибо они [либо] любят дерево и ненавидят его плод, [либо] любят плод и ненавидят дерево.

Карл, кто ты? Скажи нам из своей пробуждённости. Ты часто вспоминаешь эпизод из Махабхараты, который, по-видимому, положил начало твоему пробуждению.

Пробуждению? Да нет. Это было просто понимание, не завершение.

И всё же ты сказал, цитирую: «…в эту секунду взрывоподобно через затылок моё восприятие наполнилось чистым светом. Это был миг абсолютного приятия бытия. Время остановилось, Карл и мир исчезли, и в ослепительном свете явилась некая Естьность, пульсирующая тишина, абсолютная жизненность, сама в себе совершенная, — и я был этим».

Да, мигрени действительно прекратились. Это переживание уничтожило сопротивление, но в отношении тела оно скорее было неким феноменом. Контролёр разбился вдребезги. Тот, кто хотел познать То, само это желание — сгорели тотчас. Это можно было бы называть открытием третьего глаза. Пришедшее понимание поглотило контролёра, а затем опустилось в сердце.

Однако произошло событие, не вызванное намеренно. Оно случилось само по себе, без вмешательства Карла?

Фильм вызывал энергетический прорыв. Энергия проснулась, затем разбила вдребезги «я», сопротивление, но я не могу сказать, что это было пробуждение, поскольку восприятие не пробудилось. Это по-прежнему было переживание во сне: было сломлено сопротивление.

Сопротивление чего?

Попыток познать себя. Желания контролировать. После этого тело испытывало гармонию, но это ощущение не было пробуждением к Тому, что я есть: как я уже сказал, произошедшее переживание повлияло на тело, вызвав большие физиологические изменения, с тех пор у меня больше не было мигреней; головные боли, конечно, были, но не прежние ежедневные мигрени с их пронзительной болью.

Если говорить о чём-то окончательном, то оно произошло скорее через восемь или десять лет в присутствии горы Аруначалы, со светом Шивы, поскольку до тех пор я продолжал пребывать в осознавании, я сделал его своим домом. Но с Аруначалой всё было тоньше: было видение света уже как ощущения, и бытие Тем, что предшествует свету в пещере Сердца. Не пробуждение, но просто: «Ага-а-а…» Раньше это было похоже на потрясающий энергетический фейерверк, но это «ага-а-а…», более основательное и устойчивое, не вызвало никаких физических изменений. Раньше всё это ещё могло восприниматься личностно, но в этот раз это было уже невозможно.

Я мог бы остаться застрявшим в этом свете, затем я стал бы учителем света, хотя на самом деле до тех пор я и был кем-то вроде него. И я бы говорил: «Вы должны пробудиться и стать светом; когда у вас происходит такой прорыв, вы чувствуете гармонию, поскольку происходит единение со всем». Однако сейчас это «ага-а-а…» более существенно, ага-а-а!

Ты говоришь, что большинство из тех, кого называют пробуждёнными, остаются в осознавании, считая его завершающей стадией. Они понятия не имеют о чём-то предсуществующем и при этом учат так, будто им известна истина.

Да, они превратили его в свой дом, ибо это удобно. Но я никого не критикую: их реальность выглядит так.

Ты верил в это переживание на протяжении восьми лет, а оно было всего лишь обычным событием.

Да, случайно, ненамеренно, оно было абсолютно комфортно. Потребности не было, скорее, это как на что-то натолкнуться.

Последний коврик… Нисаргадатта тоже говорил, что мы должны превзойти осознавание.

Да, в своей книге «Я есть То» он говорил о «я есть», об осознавании, но позже он сказал: «Забудьте об этом». Я делал то же, в течение восьми лет я говорил: «О да, это оно!», а после: «Забудь об этом!» Ты ослеплён светом, но даже не знаешь об этом.

Но ты нас предупреждаешь.

Предупреждаю? Нет. Из света ещё можно вернуться, но из Того, что ему предшествует, — нет: это необратимо. Пребывая в свете, ты всё ещё можешь воспринимать его личностно, и как только у тебя возникает желание там остаться, ты оказываешься снаружи. Это последняя относительная форма, в которую ты можешь войти, но предсуществующее всегда предсуществует.