Array Коллектив авторов - Оценка воздействия на окружающую среду и российская общественность - 1979-2002 годы

В соответствии с законодательством ГЭЭ может выполнять ряд функций в сфере участия общественности:

– проверка качества обеспечения инициатором и органами местного самоуправления (ОМСУ) прав граждан на участие в процедуре ОВОС;

– учет общественного мнения и требований общественности («аргументированные предложения по экологическим аспектам /…/ деятельности», ст. 16), т. е. мнения ОМСУ, граждан и общественных организаций. Специально уполномоченный орган в сфере ГЭЭ должен ответить на обращения общественности в адрес ГЭЭ;

– в случае проведения общественной экологической экспертизы ГЭЭ должна учесть ее результаты (ст. 16). Кроме того, федеральный орган исполнительной власти в области экологической экспертизы может утвердить заключение общественной экологической экспертизы, в этом случае оно приобретает юридическую силу (ст. 25);

– до 1995 г. заключение ГЭЭ утверждалось Общественной палатой при ГЭЭ, что представляло собой форму общественного контроля за процедурой. Однако неясно, в какой мере решение Общественной палаты играло роль в процессе принятия решений.

Несмотря на принятие в 1995 г. Закона об экологической экспертизе, сводная таблица 17 не показывает значимых различий между тем, как ГЭЭ выполняла функцию механизма общественного участия во втором и третьем рассмотренных периодах. В третий период только в одном рассмотренном случае ГЭЭ в определенной степени достоверно учла мнение общественности (III, P2). В трех случаях (III, K2; III, I1; III, I4) в состав экспертной комиссии ГЭЭ входили представители общественных организации, однако их мнение не повлияло на заключение ГЭЭ. В этом случае ГЭЭ выполняла функцию информирования, так как сотрудники НГО получали доступ к документации по намечаемой деятельности. В некоторых случаях ГЭЭ рассматривала заключения ОЭЭ, обращения общественности, протоколы общественных слушаний и пр., но обратная связь отсутствовала и было неясно, каким образом общественность повлияла на принятое решение (III, K2; III, K4; III, M3).

Анализ случаев и интервью показывает, что ГЭЭ обычно не учитывает результаты общественного участия. Во-первых, отделы ГЭЭ не отклоняют поступившую документацию на основании того, что общественное участие не было проведено: «… На результат ГЭЭ не влияет, положительное или отрицательное заключение она получает. Если протокол общественных слушаний или решение муниципального собрания отрицательное, ГЭЭ более тщательно смотрит проект, чтобы потом невозможно было оспорить ее заключение в суде » (интервью № 5, группа «Разработчик ОВОС»). Кроме того, не было ни одного случая отрицательного заключения ГЭЭ на основе нарушений при организации общественного участия. Во-вторых, в третий период ГЭЭ только проверяет наличие отчетности по общественному участию (главным образом протокола общественных слушаний) и не обращает внимания на нарушения или фальсификации. В-третьих, ГЭЭ по большей части не рассматривает поступившие заключения ОЭЭ и не допускает наблюдателей от общественности: « Можно провести экспертизу, но ее не учтут. Какие-то моменты, которые для них были приемлемыми, они поправили [речь идет о проекте КТК]. /…/ Понятно, что все что угодно можно написать в экспертизе, но если государственные органы и компанию чем-то не устраивает, могут это проигнорировать и все » (интервью № 8, группа «Сотрудник НГО»).

Только в случае Всеволожского завода прокатных изделий (III, P2) ГЭЭ рассмотрела заключения двух противоположных общественных экологических экспертиз и учла в своем заключении аргументы одной из ОЭЭ. В этом успешном примере важную роль сыграл ряд факторов:

– заинтересованная общественность обладала значительными организационными, финансовыми и экспертными ресурсами;

– ОЭЭ была проведена и ее заключение было подготовлено на высоком уровне;

– председатель экспертной комиссии ОЭЭ вошла как эксперт в состав комиссии ГЭЭ.

С 1995 г. в России было всего несколько случаев, когда государственная экологическая экспертиза утверждала заключение общественной экспертизы, но в регионах, которые рассматривались в данном исследовании, таких случаев не было.

В Иркутске были случаи участия представителей общественных организаций в экспертной комиссии ГЭЭ. В других исследованных регионах этого не происходило, в основном из-за более закрытой позиции государственных природоохранных органов. Однако в Иркутске эта практика фактически не удовлетворила стороны, так как позиции ГЭЭ и приглашенных экспертов-общественников были противоположны и им не удавалось достигнуть компромисса. Участие представителей НГО фактически сводилось к выражению особого мнения.