Array Коллектив авторов - Советский тыл 1941–1945 - повседневная жизнь в годы войны

Германский исторический институт в Москве

© Коллектив авторов, 2019

© Физелер Б., Марквик Р. Д., отв. составители, 2019

© Германский исторический институт в Москве, 2019

© Политическая энциклопедия, 2019

В ходе Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Советский Союз сорвал немецкий план «войны на уничтожение» ( Vernichtungskrieg ). Безусловно, это стало выдающимся достижением. Победе Красной армии над вермахтом посвящено бесчисленное множество книг, научных исследований, романов, художественных и документальных фильмов, сайтов и др. Подавляющее их большинство, особенно в советский период, безоговорочно прославляло героический подвиг военных, при этом фокусировало внимание на красноармейцах, по преимуществу мужчинах, но нередко и женщинах, сражавшихся на передовой [1] Первую критику «обезличенных» описаний «беспримерного героизма», которыми изобиловала советская историография Великой Отечественной войны, игнорировавшая всю «полноту человеческого опыта и выбора», см.: The People’s War. Responses to World War II in the Soviet Union / eds. R. W. Thurston, B. Bonwetsch. Urbana; Chicago: University of Illinois Press, 2000. P. 1–6. . Однако, как отмечает Сергей В. Журавлев в этом сборнике [2] См. в настоящем сборнике: Журавлев С. Мода и война: к изучению советской моды 1941–1945 гг. , намного меньше внимания уделялось вкладу советского тыла в победу, а также связи фронта и тыла. В значительной мере это объясняется тем, что повествование о доблестях и подвигах военного времени, особенно об истории военных побед, несомненно, подкрепляет патриотический дискурс национального государства. Не только советского или российского – любого. Жертвы войны – практически универсальный компонент в патриотическом дискурсе современных национальных государств, как восточных, так и западных. Защита Отечества на передовой – будь она победоносная или нет – неотъемлемая составляющая легитимации национального государства [3] Markwick R. D. The Great Patriotic War in Soviet and Post-Soviet Collective Memory // The Oxford Handbook of Postwar European History / ed. D. Stone. Oxford, UK: Oxford University Press, 2012. P. 692–713. .

На фоне сражений на фронтах повседневная жизнь тыла в годы войны не кажется героической. Рутина, состоящая из тяжелого труда в промышленности и сельском хозяйстве; постоянная забота об истощенных членах семьи (почти исключительно – о детях и стариках); выживание на скудных пайках в условиях острой нехватки продуктов питания, иногда голода; болезни; пронизывающий холод, в том числе в домах, – все это редко привлекало внимание советских властей и историков. Вероятно, они полагали, что это мало что добавит в величественный метанарратив о Великой Отечественной войне. Нарратив определенно маскулинный, отражавший основополагающее гендерное разделение военного времени: героическое самопожертвование миллионов мужчин, сражавшихся за родину на передовой, затмило казавшиеся прозаическими усилия миллионов женщин, трудившихся в тылу [4] См.: Егорова А. Д., Шляхов М. Ю. Трудовой подвиг женщин в годы Великой Отечественной войны в отечественной историографии // Научно-исследовательские публикации. 2013. № 4. С. 21–29. .

Однако советские историки были не одиноки, отдавая приоритет фронту перед тылом, мужскому – перед женским. Это вообще преобладающий подход в военной истории. Во многом она отражает гендерную трактовку «тотального» / индустриального противоборства, в котором воюющие государства задействуют все свои социальные и экономические ресурсы, чтобы победить или, как в случае советско-германского противостояния, уничтожить государство-соперника. «Тотальная» война, каковой она была на Восточном фронте, являлась гендерной: мужчины преобладали на фронте, женщины – в тылу.

В предвоенное десятилетие газета «Правда» неоднократно писала, что в грядущей войне сражаться придется и тылу, и это будет сражение в том числе промышленных предприятий и сельского хозяйства; а потому все советские граждане, как мужчины, так и женщины, должны быть к этому готовы – готовы оказаться на передовой. Однако, хотя около миллиона советских женщин и служили в Красной армии, подавляющее их большинство трудилось в тылу [5] Conze S., Fieseler B. Soviet Women as Comrades-in-Arms: A Blind Spot in the History of the War // The People’s War. P. 211–234; Markwick R. D., Cardona E. Ch. Soviet Women on the Frontline in the Second World War. Houndmills; Basingstoke: Palgrave McMillan, 2012; Fieseler B., Hampf M. M., Schwarzkopf J. Gendering Combat: Women’s Military Status in Britain, the United States and the Soviet Union during the Second World War // Women’s Studies International Forum. 47 (2014). P. 115–126.