Array Коллектив авторов - Советский тыл 1941–1945 - повседневная жизнь в годы войны

Новые трудовые законы, как правило, имели преамбулу, сводившую их смысл к необходимости защитить Родину в тяжелую годину. Так государство перекладывало ответственность за это на индивида, зарождая «в сознании трудящегося иллюзию самостоятельного выбора своей судьбы»: подчинись закону и внеси свой вклад в дело победы либо, нарушив его, пострадаешь. Приравнивание трудового дезертирства к дезертирству на фронте, также грозившему военным трибуналом, внушало «ощущение коллективной ответственности за честный труд». Суд общественного мнения, поощряемый государством, не спустил бы нерадивому работнику и тем самым оправдал бы приговор советского суда или военного трибунала. Подобное «апеллирование к сознательности рабочих свидетельствует о характерном сочетании в процессе усиления трудовой мотивации репрессивных и идеологических методов» [36] Там же. C. 61–62, 64. . Более того, в своем радиообращении к «братьям и сестрам» 3 июля 1941 г., то есть через 11 дней после начала войны, Сталин подчеркивал необходимость осознания неизбежности чрезвычайных жертв в условиях военного времени, когда страна находилась в смертельной опасности: «Необходимо, чтобы наши люди, советские люди поняли всю глубину опасности, которая угрожает нашей стране, отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного строительства… чтобы они мобилизовали себя и перестроили свою работу на новый военный лад» [37] Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. С. 13. .

Речь Сталина предопределила жесткий подход советского государства к трудовой мобилизации населения в условиях национально-оборонительной войны. Даже когда в войне после битвы под Сталинградом наступил коренной перелом и победные ожидания ослабили напряжение, власть потребовала усилить контроль за исполнением трудового законодательства и ужесточить наказание для «дезертировавших» со своих рабочих мест. К декабрю 1944 г. эта политика смягчилась – рабочих военной промышленности, вернувшихся на рабочие места, амнистировали [38] Сомов В. А. Потому что была война. C. 77–78. . Согласно Сомову, «трудящиеся рассматривались властью, прежде всего, как граждане государства, которые обязаны были трудиться. В трудные, критические, сопряженные с опасностью завоевания периоды государство повысило требование к количеству и качеству труда и, соответственно, ужесточило репрессивные меры в отношении дезертиров производства. [Однако], не верно говорить о существовании “полицейской”, “казарменной” системы мотивации труда в годы Великой Отечественной войны. И хотя потенциально каждый рабочий должен был осознавать степень опасности нарушения трудовой дисциплины, принудительные административно-правовые методы усиления трудовой мотивации были лишь частью намного более вариативной системы» [39] Сомов В. А. Потому что была война. C. 80. Того же мнения придерживался и Ричард Овери, см.: Overy R. Why the Allies Won. P. 189–190: «Коллективизм военного времени, как и военное планирование, был чем-то большим, нежели просто партийным лозунгом. Списывать страдания и усилия советских рабочих лишь на безысходное подчинение принуждению есть умаление как первого, так и второго. Планирование, массовое производство и мобилизация масс были столпами советского выживания и его последующего возрождения». .

Очевидно, история Великой Отечественной войны продолжает оставаться острой темой для дискуссии, в том числе в отношении малоисследованной проблемы тыла. Однако прошли годы, завершение холодной войны и рассекречивание советских архивных документов дали шанс историкам подойти к ней максимально беспристрастно. Именно с этой целью Беате Физелер из Университета им. Генриха Гейне (Дюссельдорф) и Роджер Марквик из австралийского Университета Ньюкасла, пригласив ученых из разных стран, провели 4–5 декабря 2014 г. международную конференцию под названием «Повседневная жизнь в годы войны: советский тыл 19411945 гг.». Она была посвящена различным аспектам жизни советского тыла в период Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.) и запланирована в рамках совместного исследовательского проекта Б. Физелер и Р. Марквика о роли женщин в советском тылу в годы Великой Отечественной войны [40] Этот проект финансировал Австралийский исследовательский совет (ARC) в рамках гранта DP110100533 («Женщины, сталинизм и советский тыл, 1941–1945 гг.»). Конференцию в Дюссельдорфе спонсировали Фонд Фритца Тиссена, Общество друзей и попечителей Университета им. Генриха Гейне (Дюссельдорф), а также Философский факультет Университета им. Генриха Гейне. . Этот проект сфокусирован на Ярославской области. Однако принять участие в конференции были приглашены и те ученые, которые могли представить заявленную тему во всем многообразии ее аспектов также на примере других регионов Советского Союза. Особый интерес для организаторов представляли новые подходы в изучении столь сложного предмета. Большинство представленных на конференции докладов, переработанных впоследствии в статьи, включены в данный сборник. Организаторы конференции предложили также и другим признанным специалистам по вопросам советского тыла в 1941–1945 гг. написать для него. Результатом стало предлагаемое вашему вниманию издание, затрагивающее широкий круг вопросов и освещающее множество не исследованных до настоящего времени аспектов жизнедеятельности советского общества в период войны, определившей судьбу человечества во второй половине XX века.