Тамара Сальникова - Узнай, что значит быть мной… Мир создан так, чтобы в нём удобно было большинству. Мне неудобно – значит, я умру?

Но один их разговор я услышал и запомнил от начала до конца, потому – что в этот раз они не кричали. И даже говорили на равных – почти одинаковое количество слов. Отец произносил каждый звук чётко, размеренно и негромко. Мама плакала, но не как обычно навзрыд, а беззвучно. Стояла молча, напротив кресла в котором сидел отец, глотала слёзы вперемешку с соплями и комкала в руках носовой платок, забывая прикладывать его к лицу. Я в это время раскладывал на диване карточки алфавита – строго по порядку и в ровную линию.

– Мне совсем не понятно – во что превратился мой дом и моя семья. – цедил слова отец: – Когда я брал тебя замуж, я рассчитывал на домашний уют и налаженный быт. Разве я не сделал со своей стороны всё, чем мужчина должен доказать женщине, что он этого достоин? Я дал тебе свою фамилию. И не просто какую-то там, а известную. Ты ни в чём не нуждаешься. Захотела ребёнка? Родила. Лучшая больница и все мои связи были тебе предоставлены. Сын родился здоровым?

– Разве ты сам не помнишь? – отвечала мама.

– Ребёнок родился здоровым?

– Витя, он был абсолютно нормальным.

– В год он мог сказать несколько предложений, хорошо ел и не рыдал по всякому поводу. Вовремя пополз, вовремя встал и пошёл. В два с половиной года он уже решал вместе со мной уравнения и знал весь алфавит. Но кажется, уже тогда, ты называла моего сына идиотом и дебилом? Я что-то не знаю о твоей родне?

– Витечка, ты всё время был так занят.

– Занят чтобы услышать о том, что у тебя кто-то в семье имеет определённый диагноз? Из тех что ставит психиатр? Поверь, я бы нашёл время услышать твой рассказ на эту тему. – отец ни разу не повысил голос, говоря эти фразы: – Итак, что же ты от меня скрывала?

Мне нравился его спокойный тон. Я играл и слушал, не понимая того, что он не просто разговаривает с мамой, а обвиняет её во лжи. По правде говоря, я бы этого и сейчас не понял. Другие люди, как-то умеют различать ложь и правду, мне этого не дано. Невозможно понять, хочет ли человек тебя обмануть или он просто ошибается. Вводит ли он тебя в заблуждение, руководствуясь злым умыслом, или сам находится в неведении?

– Витя, в нашей семье все всегда были здоровы. Кроме вот Валеры… Ты был занят, чтобы увидеть те мелочи, с которыми я сталкивалась все время. Да он решал с тобой уравнения и даже научился писать мелом на доске. Но при этом, он писался в штаны и никогда не просился на горшок. Писал и писался! Писался и писал! – мама рассмеялась мгновенным смехом и тут же продолжила: – Слова, которые он говорил в год, исчезли из его речи полностью к полутора годам. Витя, он до сих пор не говорит.

– Мальчики очень поздно осваивают речь. Я и сам еле лепетал до четырёх лет. Сейчас – я профессор.

– У него слишком много странностей. Он никогда не будет есть, если кто-то возьмет хоть кусочек с его тарелки.

– Я тоже брезглив. Просто никто не ест, слава богу, с моей тарелки!

– Да и те продукты, что он потребляет, можно пересчитать по пальцам. Печенье, которое он обязательно макает в молоко. Отдельно друг от друга он эту пищу не воспринимает. Огурец признает за еду только если он порезанный на четыре ровные части. – мама продолжала монотонным голосом, как будто не слышала доводов отца: – Макароны, так только с каплями кетчупа, при этом нужно обязательно говорить: «Топ-топ». Капать соус на тарелку и «топать». Ещё половинку сваренного вкрутую яйца. Понимаешь, я ведь давала ему целое. Он не стал его есть. Смотрел так, как будто я дала ему жабу и заставляю её целиком проглотить. Стоило только порезать яйцо пополам и одну половину убрать, как он с удовольствием съел вторую.

– Я не считаю странным избирательность ребёнка в еде. Тебе не хватает времени порезать ему огурец или яйцо? Или у тебя нет денег на эти заморские дорогие продукты?

– Ты не понимаешь…

– Нет. Это ты меня, Ирина, не понимаешь. Либо я отец гения, либо я не отец. Если мальчик к четырем годам хорошо освоил университетский курс физики и математики, если он обладает феноменальной памятью и идеальным слухом. – это говорит только о том, что он совсем не тот дурачок или дебил, каким ты его пытаешься мне представить. Тут либо ты имеешь в анамнезе своего генеалогического дерева психов, которых вы с твоей мамашей скрыли от меня, либо ты своими глупыми словами пытаешься прикрыть свои огрехи в воспитании. Второе предпочтительнее первого. Я все понимаю, с подружками заболталась, в бассейн два раза в неделю, в кино, в кафе, к маме, куда тут воспитание ребенка вместить. Вот и упустила сына. Одну тебя не виню, сам глупец – слишком много воли дал женщине.