Vladlen M - Вишнёвый Крик

Михаил вздрогнул. Эту размытую видеозапись он пересматривал восемь раз, первое время отказываясь верить в то, что происходившее на ней было правдой, однако никаких звуков в видео никогда не было, а сейчас же – резкий звон стекла, да ещё и вперемешку с сиплым приступообразным кашлем вмешался в поток воспоминаний, дополненных воображением.

Чоко снова заинтересованно навострил уши и взглянул на хозяина с немым вопросом в блестящих карих глазах. Скрипя зубами, Михаил шагнул к концу тропы, вглядываясь в тёмное нагромождение бетонных плит, от которого вдруг отделилась человеческая тень. Пожалуй, всё тот же пляжный выпивоха решил размять ватные ноги, но оступился, пошатнулся, завалился набок и, резко вскинув руки, попытался найти точку опоры, чтобы перекатиться на живот и свернуться клубком. Всё это смотрелось бы даже забавно, но он продолжал хрипеть, кашлять и напряжёнными руками судорожно сгребать под себя гальку.

– Жди здесь, – не спуская с неизвестного глаз, хмуро наказал псу Михаил, а сам заскользил по тропе вниз.

На работе он успел всякого насмотреться, поэтому удивить врача скорой помощи было сложно, впрочем, как и разжалобить в случае, когда кто-нибудь симулировал заболевание, однако у человека, беспомощно свернувшегося на голом песке и камнях, такой цели уж точно не было.

– Эй, мужик, что случилось? – склонившись над ним, спросил Михаил, встряхивая того за плечо. Дыхание у выпивохи было шумным, сиплым, даже свистящим, частым – грудь наверняка ходила ходуном, но дышал он поверхностно, совсем непродуктивно.

Врач негромко сматерился, место и время были не самыми подходящими для выяснения причин такого состояния. Серые сумерки, на холме ощутимо разбавленные светом парочки фонарей, здесь практически полностью сожрала темнота.

Крепкие руки перевернули больного на спину и привычно принялись за работу, а в голове цепочкой понеслись мысли: «В сознании и пока дышит, но тяжело. Бронхообструкция? Инородное тело в верхних дыхательных путях? А может, чёрт его дери, спонтанный пневмоторакс? Нужно оценить проходимость… гемодинамику… Какого цвета кожа? На ощупь влажная. Он весь трясётся. Тахикардия, пульс слабого наполнения. Давление наверняка низкое. Шок? Кстати, от него особо и спиртом не несёт, наоборот чем-то сладким. Чего он там налакался, придурок? Да какого хрена так темно!»

Яркий белый свет фонарика смартфона выхватил из темноты страдальчески скорченное, но на удивление молодое лицо. Расширенные зрачки тут же скрылись за тяжёлыми зажмуренными веками, из-под которых потекли слёзы, светлые кудри сбились в паклю, а неправдоподобно алые пухлые губы, покрасневшие отёчные скулы и язык выдали проблему с потрохами.

– Наташ, это Кацен, – решительно набрав короткий номер, быстро заговорил в трубку врач. – Я сегодня выходной, но тут парнишку нашёл. Похоже на анафилактический шок. Да, почти уверен. Нажрался чего-то неизвестного, я в темноте пока не понял. Мы в районе четвёртого съезда с Заводской, почти у самой воды. Быстро, Наташ, он уже никакой! На связи!

Громкий скулёж за спиной указал на то, что Чоко в кои-то веки ослушался хозяина и не стал дожидаться того в стороне, а прибежал за ним следом и встревоженным комком прижался к его плечу. Телефон полетел на песок. Начинались самые тяжёлые минуты ожидания помощи коллег, ведь голыми руками Михаил справиться здесь не мог.

– Ложись давай, здоровяк, поможешь, раз пришёл.

Он подозвал пса и уложил его около незатихающего парня, дрожащие ноги которого закинул лабрадору на широкую спину, так что те приподнялись над землёй. Сам же – повернул голову пострадавшего набок, выдвинул вперёд нижнюю челюсть, послушал, как тот дышит. Немного времени у них ещё было, но отёк наверняка усугублялся.

«Даже резать нечем. В кармане только ключи», – рассерженно подумал он, привычно прикидывая, где лучше было бы рассечь гортань, чтобы помочь бедолаге продержаться ещё немного, однако тот вдруг резко вздрогнул, отталкивая от себя врача, опёрся на плечо. Через мгновение его стошнило.

– Тс-с, высоко не поднимайся, голову не запрокидывай, держи вот так, набок, да, молодец, – поддерживая его затылок, шептал Михаил. – Аллергии есть у тебя? Впервые такое?

Парень, сипя, зашмыгал носом, и, конечно, ничего не ответил, тратя все оставшиеся силы на частое шумное дыхание. Всё его лицо было дрожащим и мокрым от пота, слёз и слюны, прохладные руки судорожно стискивали растянутую футболку на груди.