Татьяна Бурдакова - Пока вода не станет прозрачной

– «…Закрой глаза и вернись…» – мгновенно подхватила я. – Я под неё засыпать люблю. Когда ветер за окном и провода качаются… И снег. – Я посмотрела на Надю. – Нам, наверное, действительно давно пора.

– В таком случае, стоит, я думаю, обменяться телефонами? – краснея, предложил Рома, который до этого почти всё время молчал, явно уступая другу в красноречии, но всё-таки не оставлял попыток познакомиться. – Тох, предлагаю разделиться: я беру телефон у этой девушки, – он кивнул в мою сторону, – а ты тогда…

– Нет, Ромыч, – Антон властным жестом оттёр товарища в сторону, вынимая откуда-то из складок плаща бывалый блокнот и ручку, – у этой девушки телефон беру я. – Так… Ну, что ж, Октябрина, позвольте ваш номер, – спросил он, подняв на меня сияющие глаза. – Или тебя всё-таки по-другому зовут?

– Ну, вообще-то и правда по-другому, – сжалилась я, с неудовольствием и какой-то непонятной, щемящей жалостью глядя на его плащ, залатанный в некоторых местах канцелярским скотчем, под которым угадывались следы будто бы от кошачьих когтей. – Так и быть: Вера…

Я торопливо назвала десять цифр своего мобильного, все четверо отвесили друг другу дежурное «приятно познакомиться», – и мы с Надей, которая всю последующую дорогу отчитывала меня за непозволительное, вредное в отношениях с мужчинами сюсюканье, поспешили ко входу в метро.

…Тёмный, вспыхивающий зал ликовал. На знакомой сцене царил серьёзный, светлый Борис Борисович. Наблюдая за происходящим с балкона, мы едва могли усидеть на своих местах – столько силы и энергии было вокруг, – и мне хотелось, чтобы эта музыка жила вечно.

Половина – соловьиная падь, половина – алеет восток…

Ты знаешь сама – с меня нечего взять, но всё, что есть – у твоих ног.

Я проснулся после долгого сна, небритый, без имени, совсем ничей…

Моя кровь говорит, что скоро весна, – может быть, в одну из этих ночей…

«Аквариум» – «Белая»

Последняя электричка давно ушла, но в тот вечер мне почему-то не хотелось ехать ночевать к Наде. Хотелось оказаться дома, зарыться с головой в одеяло и думать о чём-то, вспоминать или, наоборот, мечтать… В первом попавшемся банкомате я сняла с карточки остатки стипендии и вызвала такси до Королёва.

Задумчиво глядя на убегающее назад ночное шоссе, на нежно вздымающуюся седую позёмку, я чувствовала, как внутри меня разливается доселе неузнанное, непривычное тепло – радостное, пока ещё робкое. Что-то подсказывало мне: моя жизнь навсегда изменилась, и я предчувствовала смутное счастье – то самое, которое всегда упрямо приравнивала только к любви.

В субботу мы однокурсниками, в очередной раз сбежав с лекций по экономике, отмечали день рождения одного из ребят в уютной кофейне на Мясницкой. Я потихоньку клевала носом: последние несколько ночей мне отчего-то не спалось, а вставать приходилось как всегда рано: дорога до университета отнимала у меня около двух часов. Вообще-то, я люблю ранние подъёмы: полусонные сборы, обрывки бледных утренних лиц в спящих зеркалах, пустые дороги, редкие машины, несущиеся в занимающийся на горизонте туманный рассвет, и солнце, величаво поднимающееся откуда-то из-за невидимой грани между днём и ночью… Такое начало дня всегда задаёт правильный ритм на грядущие сутки: всё по-особенному ярко и в то же время размеренно; и вот теперь, стараясь не растерять это ощущение, я рассеянно улыбалась своим мыслям, водя указательным пальцем по краю высокого, узкого бокала с шампанским и одновременно мечтая о том, чтобы прямо сейчас оказаться дома и рухнуть спать.

На столе вдруг завибрировал мой телефон. Оказалось – пришло сообщение.

Я вдруг поняла, как сильно я ждала, что этот странный, несуразно одетый Антон мне напишет. И мне внезапно стало жутко от мысли: ведь именно из-за этого я почти потеряла сон.

«Привет. Вера, это ты?»

Да, конечно, я. А кто это?

«Да вот парень в плаще кожаном. Не помнишь?»

Ты знаешь, я помню всё.

Антон спросил, как у меня дела, предложил встретиться в понедельник после занятий и написал, что сейчас он тоже в кафе недалеко от «Чистых прудов»: они обмывают только что купленную его другом новую бас-гитару. Я улыбнулась – потому что сама была в двух шагах от Чистопрудного бульвара. Мелкие, милые совпадения…

Некоторое время спустя он говорил, что в тот день познакомился с другой девушкой – так же, как и с нами, на улице. Познакомился просто так, от нечего делать – ещё не знал, кто ему нужен… Но потом остался со мной, потому что, по его собственному выражению, я затмила другие кандидатуры.