Татьяна Хренникова - Она из вод Байкала вышла

Молодой человек шел быстрым шагом по песчаному берегу по направлению к хостелу.

– Какой сегодня день? Вторник? Среда? Спасибо, что хоть имя свое не забыл! Как можно было до такого докататься… – бормотал себе под нос Михаил.

С волос и одежды мелкими струями стекала вода. Кроссовки с каждым шагом издавали хлюпающий звук, после чего в разные стороны разлетались брызги. Под ногами пробуксовывал песок, местами смешанный с галькой, что делало шаги неустойчивыми и сбивчивыми.

– Эээ, можно поаккуратнее? – крикнул раздосадованный старик, который сидел на берегу, когда Михаил, проходя мимо, едва не споткнулся о лежащую удочку.

Старик уже собирался домой после рыбалки, складывал в сумку свои вещи и улов.

– Простите… – пробормотал молодой человек, продолжая идти и не поворачивая голову в сторону старика.

– Парень, ты явно не в себе! Странный какой-то… – проговорил старик, провожая Михаила прищуренным взглядом.

– Еще бы… – тихо пробурчал молодой человек, продолжая свой путь. – Не каждый день такое встретишь…

Михаил взялся за перила деревянной лестницы, которая, опираясь на бетонные блоки, соединяла пляж с асфальтированной дорогой, поднялся на тротуар.

Томный вечер окутал все вокруг. Единичные и чередующиеся фонарные столбы сопровождали только участок асфальтированной трассы. Грунтовые проселочные дороги не были освещены, от чего казалось, что стоит свернуть с трассы, и ты провалишься в неизведанную и непредсказуемую тьму.

Где-то вдали раздавался пронзительный вой дворовых псов, которые, будто волки, устраивали перекличку между собой, сообщая друг другу что-то важное на своем собачьем языке.

– Надо ж было так… – продолжал вести внутренний диалог молодой человек.

Михаил перешел асфальтированную трассу и, не найдя грунтовой дороге, по которой пришел на пляж ранее, свернул на витиеватую тропу.

Молодой человек вспомнил, что дорога к хостелу была шире, но желания метаться в ее поисках по темноте не было.

Где-то поблизости слышалось приглушенное журчание ручейка. Вскоре тропа закончилась, и Михаил вышел к неглубокой речушке с тихим течением. Он хотел ее перепрыгнуть, но речушка была широкой, и в темноте можно было оступиться, подвернув ногу, поскольку противоположный берег был едва виден. Молодой человек наклонился, чтобы снять обувь, но тут же вспомнил, что его кроссовкам, мокрым после заплыва в озере, уже ничего не страшно. Он наступил обеими ногами в воду и почувствовал, как в кроссовки начала сочиться леденящая вода.

– Брр, – вздрогнул Михаил, ощутив мурашки в теле.

Он перешел через ручей, вышел на грунтовую дорогу и продолжил путь в сторону хостела. Михаил периодически поднимал голову и смотрел по сторонам, чтобы убедиться, что он идет в правильном направлении.

Хостел находился в полутора километрах от берега озера среди деревянных и кирпичных домиков разной этажности. Какие-то домики выглядели старыми и заброшенными. Это выдавали забитые ставни или покосившиеся окна с непроглядной тьмой или пустотой внутри, поросшие бурьяном огороды. Некоторые дома были похожи на особняки где-то в дорогом районе Московской области. Деревянные или из пеноблоков – и первые, и вторые выглядели по-своему изящно и дорого. Панорамные окна, стальные ограды с коваными извивающимися прутьями и основанием из кирпича, нависающие над верандами балконы со стоящими на них плетеными шезлонгами и столиками, на которые можно поставить коктейль, чтобы лежа потягивать его в теплый летный день.

В сочных раскидистых зеленых кустах периодически раздавалось шуршание. Михаил прислушивался, чтобы убедиться, не таится ли там опасность, поскольку юмором про медведей, которые ходят по улицам в Сибири, испещрен весь Интернет, но из-за кустов всего лишь выбегала очередная собака в ошейнике, которая, устав сидеть на цепи во дворе, смогла вырваться на улицу. Одиноко бегающие собаки и медленно расхаживающие кошки не были редкостью для этих мест, как и гости для них, поскольку, делая свои кошачьи и собачьи дела, они даже не обращали внимания на проходящих мимо людей и не воспринимали их как угрозу.

Темнота с каждой минутой все больше и больше обволакивала окружающее пространство. Фигуры и строения сливались с ней настолько, что разглядеть их без фонарика практически не представлялось возможным.