Альберто Альварес - Роза Дюруа

Оказалось, что добропорядочный отец семейства, прекрасный работник, исполнительный подчиненный и умелый руководитель, Федерико Саморра имел и другое лицо. Он занимался транспортировкой по территории Мексики наркотиков, которые следовали из Южной Америки в США, прежде всего кокаина. Сам он, разумеется, только руководил — работу выполняли другие — бывшие воры и другие преступники, которым с его помощью удавалось избежать правосудия. Почти никто из этих людей не знал его ни в лицо, ни по имени, поэтому, даже когда то или иное звено цепочки рвалось, он оставался в безопасности.

И все же ощущение нарастающей опасности не оставляло Саморру, и конец недели он решил провести на своей загородной вилле — здесь он чувствовал себя в полной безопасности, поскольку вилла надежно охранялась. Оба дня прошли без каких-либо неожиданностей, и Саморра решил, что все обошлось.

В понедельник он, как всегда, пришел в свой кабинет на десятом этаже. В приемной вместо Фуэнсанты сидела другая секретарша, а в смежной комнате, которая была предназначена для помощника, располагался телохранитель Саморры — огромный верзила с бычьей шеей и массивными кулаками.

— Дон Федерико, вас спрашивает архивариус Исабель Торрес. Ее пустить? — спросила секретарша.

— Исабель Торрес? Что-то знакомое… — пытался припомнить Саморра. — Ах, да, эта блондиночка. Пусть войдет.

Он вспомнил, что так зовут подружку Линареса, вернее, бывшую подружку. Саморра знал ее историю и считал ее доступной женщиной, а от мимолетных связей он никогда не отказывался, хотя и держал их в тайне от жены.

Дверь открылась, и в кабинет вплыла Милашка. Она выглядела настолько восхитительно, что даже не склонный к сантиментам толстокожий Саморра не мог скрыть своего искреннего восхищения. Ее лицо было бледным, но это придавало ей какое-то неземное очарование, платиновые волосы волнами спускались на плечи. Она была одета в глухое темное, почти черное платье с длинными рукавами, которое облегало ее гибкую фигуру. В руках Милашка держала дамскую сумочку.

— К вашим услугам, — произнес Федерико Саморра, ощупывая Милашку похотливым взглядом масленых глаз.

Она продолжала молчать.

— Очень рад, что вы заглянули, — снова заговорил Саморра, — может быть, чашечку кофе?

— Спасибо, — сказала Милашка, продолжая стоять, как будто ожидала чего-то.

Вдруг в смежной комнате, где находился телохранитель, раздался какой-то глухой стук, как будто на пол упало что-то тяжелое. Услышав этот звук, Милашка в первый раз улыбнулась, но улыбка у нее была холодной и какой-то зловещей.

— Тебе привет от Винсенте Гавальдона, — сказала Милашка.

— Кто это? — спросил Саморра, по спине которого вдруг побежали предательские мурашки.

— Не помнишь? — презрительно спросила Милашка. — Это тот парень, который передал тебе привет от Густаво Гуатьереса. А ты, наверно, даже не удосужился узнать, как его зовут, а просто подослал к нему свою бешеную собаку.

Теперь Саморра все понял. Но что может сделать с ним слабая женщина? Он внимательно держал под наблюдением ее сумочку, нащупывая под мышкой револьвер, с которым Саморра никогда не расставался.

— Обидно, что такая мразь, как ты, просто умрет. Это слишком легкая смерть для тебя, Фико Саморра.

То, что Милашка назвала его именем, которым его звали когда-то в бедном квартале, привело Саморру в бешенство. Что позволяет себе эта уличная девчонка! Неужели она не понимает, кто такая она, а кто он!

— Ну ты, подстилка, попридержи язык, — сказал Саморра, и его глаза налились кровью от ярости. — Я с тобой быстро разделаюсь без всяких церемоний.

Федерико Саморра шагнул по направлению к Милашке и хотел было одним рывком разорвать на ней платье, но девушка вовремя отступила к двери.

— Густаво! — позвала она.

Дверь немедленно открылась, и на пороге кабинета появился Густаво Гуатьерес. Это был последний человек, которого Саморра ожидал увидеть. Он был потрясен настолько, что на миг потерял дар речи.

— Ты узнал меня, я вижу, — сказал Густаво, подходя к Саморре. — И чувствуешь своей подлой душонкой, что эта встреча плохо для тебя закончится.

— Густаво, — нерешительно сказал Саморра, — я очень рад, что ты на свободе… Но я не понимаю…

— Ты все прекрасно понимаешь, — оборвал его Густаво. У него в руке появился револьвер. — И сейчас ты поплатишься за все, что сделал.

— Меня оклеветали! — воскликнул Саморра. — Те же, кто причинил зло тебе, хотели погубить и меня, вот почему они навели тебя на ложный след.