Робин Карр - Спасение в любви

— Старшие братья… — произнес он. — Очень надоедливые люди… — Потом спохватился и добавил: — Я сожалею о твоем разводе, Бри. И о процессе. Я не знаю деталей, но Джек сказал, что он был для тебя просто ужасным.

— И даже хуже, — отозвалась Бри. Она вытащила волосы из воротника его куртки, закинула за спину и посмотрела на Майка сверху вниз. Он поймал себя на том, что надеется найти на куртке ее волосы, когда получит ее назад. — У нас много опасных людей, которых необходимо изолировать, но среди них есть те, кто опаснее остальных. Это было одно из самых громких дел в моей карьере — дело серийного насильника, такое тяжело проигрывать, но я проиграла. Он был виноват целиком и полностью, и его отпустили. Я такого больше никогда не допущу.

— Что пошло не так?

— Мои свидетели — его жертвы — сбежали, как трусливые кролики. У меня не было доказательств, но я думаю, он им угрожал. Если он мне еще хоть раз попадется, я засажу его до конца жизни. Но подобные преступники действуют обычно на одной территории. Он просто уедет из города и обоснуется где-нибудь еще.

— Чтобы такое принять, нужно быть очень сильной, — произнес Майк с восхищением. — Ты удивительная женщина. — Он встал и протянул ей руку. — Приглашаю тебя вернуться к своему более раннему отношению и разбить мне сердце, mija, — сказал он. — Но сейчас нам пора ехать обратно в город. Давай выпьем в баре по чашечке кофе и дадим любовникам еще часок побыть вместе.

— Отдельные сердца мне хотелось бы разбить, — ответила она и, взявшись за его руку, поднялась на ноги. Но, выпрямившись, она не стала забирать у него свою ладонь.

Ему надо было наклониться, чтобы поднять с земли одеяло, но он не хотел отпускать ее руку, нежную и маленькую, но такую сильную. Майк улыбнулся Бри:

— По-моему, в последний раз я чувствовал подобное лет в тринадцать, когда девочка взяла меня за руку. Думаю, у тебя это получится очень хорошо. Разбивать сердца, я имею в виду.

Но Бри так и не забрала у него руку, не разрушила чары.

И ему самому пришлось отпустить ее. Он наклонился и стал закрывать корзину с едой, собирать расстеленное одеяло.

— Спасибо тебе за день, Бри.

— Это был хороший день, — искренне сказала она и улыбнулась. — И по-моему, у тебя не было никаких проблем с тем, чтобы подобрать подходящее слово.

«Просто нет на свете слов, которые отражали бы то, что я начинаю чувствовать», — подумал Майк.

Пейдж вышла из бара через заднюю дверь, чтобы выбросить мусор — в крепко перевязанном пакете, чтобы не портить природу выпавшими отходами. Она прошла через широкий пустырь, где они с Джоном, Джеком и частенько с Риком парковали свои машины. Контейнер стоял под большим старым деревом, и мусор туда скидывала вся улица. Пейдж подняла тяжелую крышку и уже собиралась кинуть туда пакет, как вдруг ее схватили за запястье мертвой хваткой и потащили в сторону, подальше от бара и улицы. Мусор шмякнулся на землю, а Пейдж ощутила на шее нечто твердое и холодное и судорожно вздохнула. Она смотрела в глаза своего бывшего мужа, который прожигал ее взглядом хладнокровного убийцы и упирал ружейным стволом в подбородок, заставляя ее поднять голову.

— Ты облегчила мне задачу, — сказал Уэс Лэсситер, его голос звучал тихо. — Я думал, мне придется идти за тобой в дом. У тебя есть два варианта. Ты можешь пойти со мной тихо и спокойно, или мы вместе войдем в бар, немножко постреляем в кого нужно и заберем моего сына.

— Уэс, — прошептала Пейдж. — Боже. Нет.

— Ты заставила меня так поступить. Ты всегда умела меня провоцировать, доводить до безумия. Ты засадила меня в эту гребаную камеру!

— Пожалуйста, — взмолилась она еле слышно. — Что угодно…

— Давай, Пейдж. Дай мне шанс. Сейчас здесь только ты. Но нас может стать трое, а твой защитничек уйдет навсегда.

Она моргнула, из глаз покатились слезы. Но вместо молитвы о том, чтобы Джон услышал ее и вышел на улицу, она молила Бога, чтобы этого не произошло. Если Уэс заберет ее, с Кристофером все будет в порядке. Джон воспитает его и не позволит случиться ничему плохому. Она дала затащить себя в старый автомобиль, что стоял за мусорным контейнером. Он открыл дверцу со стороны водителя, толкнул ее внутрь и заставил передвинуться на пассажирское сиденье, а сам сел за руль.

— Уэс. — Голос Пейдж дрожал, по щекам катились слезы. — Ты делаешь только хуже. Для себя хуже, не только для меня.

Он сузил глаза и повернулся к ней, но даже так она видела, что его зрачки не больше булавочной головки. Он был под кайфом. Уэс безжалостно рассмеялся.