Робин Карр: Осознанный риск

Крис услышала глухой удар. Обогреватель работал. Скоро тепло начнет заполнять ее покосившийся домишко. Она сморщила нос; от нагревательных приборов, когда включаешь их первый раз, всегда пахнет горелой пылью и сажей. Снова повернулась к ноутбуку и сосредоточилась на последней главе романа о двенадцатилетнем подростке по имени Джейк. Она переписывает роман в седьмой раз. Может, теперь придумает достойный конец его мучениям в средней школе.

Это была уже четвертая попытка написать роман о подростке, и Крис знала, что близка к цели. Все предыдущие версии редакторы охарактеризовали как «живые» и «яркие», но также «громоздкие», «нелогичные» и «местами нескладные».

Перестав печатать, Крис снова сморщила нос. Неужели и должно так плохо пахнуть? Она спросила хозяина дома, нужно ли проверить или почистить обогреватель, прежде чем включить его, но тот заверил ее, что все и так хорошо. Разумеется, все в полном порядке, за исключением этой старой ловушки для мышей. Честно говоря, она никогда их не видела, но при уборке ей то и дело попадались странные маленькие шарики; это доказывало, что мыши в ее доме все-таки водились. Однако в ловушки, которые она установила, слава богу, никто не попадался.

Крис с детьми старалась как можно дольше обходиться без обогревателя, а потом включать центральное отопление. Коммунальные платежи ощутимо били по бюджету в преддверии Рождества, а та сумма, которой она располагала, была просто крошечной. Но сегодня температура могла опуститься ниже нормы, и одних спальных мешков детям будет недостаточно.

Крис посмотрела на часы в кухне. Почти полночь. Глаза слезились, но она твердо решила, что допишет последнюю главу сегодня. И потом роман, возможно, опубликуют. По большей части она делала это ради Джейка, большого ребенка, который — как и она — заслужил счастливый конец, совсем не странный или местами неуклюжий.

Что касается публикации, то все отзывы были ободряющими; редакторы просили ее прислать будущую работу. «Пишите о том, что знаете», — советовали ей. Разумеется, Крис знала, каково быть двенадцатилетним подростком, отстаивать собственные взгляды и в то же время бороться с чувством неуверенности. Эта дилемма была знакома ей даже в двадцать семь.

Пронзительная сирена датчика дыма вывела Крис из задумчивости. Звук очень испугал ее. Ошеломленная, она посмотрела на стопки библиотечных книг, копии журнальных статей и ноутбук на кухонном столе. Через дверной проем обвела взглядом гостиную с двумя креслами, старым телевизором, разбросанными игрушками и журнальным столиком с остатками ужина.

Из обогревателя сочился дым.

Она вскочила с кресла, выключила термостат и понеслась в комнату детей, быстро схватила пятилетнюю Кэрри и трехгодовалого Кайла.

— В доме пожар, — сказала Крис, подталкивая детей к двери через густой дым. — Выходим на улицу. Быстро.

Пробегая мимо датчиков дыма, она молилась, чтобы ситуация была не такой серьезной, какой казалась. Возможно, это всего лишь загорелась пыль? Или сажа? Или просто неполадки? Но она ни на секунду не остановилась, пробираясь к парадной двери.

Только когда они оказались в полной безопасности, Крис смогла оценить ситуацию. В соседних домах было темно. Даже при дневном свете они выглядели мрачными, а сейчас вообще казались пугающими. Ее старая «хонда» стояла па улице. Она открыла дверцу, затолкала туда детей и достала одеяло с заднего сиденья.

— Накройся, Кэрри. И ты, Кайл, тоже. Вот так, умница. Мне нужно позвонить в пожарную охрану. Не выходите из машины. Ни в коем случае. Слышите?

Кайл начал хныкать. Кэрри накрыла его одеялом и кивнула матери, а затем стала успокаивать мальчика, приговаривая: «Ну все, все».

Крис захлопнула дверцу и побежала к соседнему дому, такому же маленькому, обветшалому, с облупившейся краской, как и тот, где она жила. Позвонила в звонок и забарабанила в дверь. Минутой позже не выдержала, метнулась к дому на противоположной стороне улицы и вновь стала звонить, стучать и кричать. Крис была в панике. Сколько времени требуется для того, чтобы встать? От нетерпения она переминалась с ноги на ногу. И здесь свет тоже не зажегся.

— Ну давайте же, давайте! Здесь есть кто-нибудь?