Стив Эриксон - Сады Луны

За последние три года Разрушителей Мостов никто не видел. С начала осады Засеки они были брошены на минирование массивных городских стен. Приказ пришел прямо из столицы, это было либо жестокой шуткой, либо результатом полного невежества: под долиной залегала сплошная скальная порода, в которой был глубокий разрыв и даже с помощью магии было сложно увидеть его дно. «Они три года шли под землей. Когда они в последний раз видели солнце?»

– Сержант, – Порванный Парус, вздрогнув, открыла глаза. – Вы до этого самого утра были в туннелях?

Теперь она отчетливо поняла, откуда на его лице такая боль.

– Каких туннелях? – мягко спросил он, отступив от нее на шаг.

Порванный Парус подалась вперед и взяла его руки в свои. Его руки дрожали.

– Вискиджак, – прошептала она, – ты все правильно угадал. О... обо мне, обо всем, что творилось на холмах, что случилось со всеми этими солдатами, – она помолчала и добавила: – Мы можем разделить только неудачу. Мне жаль.

Он отнял руки и отвел глаза.

– Не надо, чародейка, – он снова посмотрел на нее. – Сожаление – это не то чувство, которое мы можем себе позволить.

И он вернулся к солдатам.

– Этим утром нас было тысяча четыреста человек, – услышала Порванный Парус голос молодой женщины.

Порванный Парус обернулась. С такого близкого расстояния она увидела, что девушке не больше пятнадцати лет. Лишь ее глаза цвета старого оникса казались древними.

– А теперь?

Девушка пожала плечами почти беззаботно.

– Тридцать, может быть, тридцать пять. Четыре из пяти туннелей обвалились. Мы были в пятом и сумели выкопать ход наружу. Скрипач и Еж продолжают искать остальных, но считают, что шансов нет. Они старались помочь, – на ее заляпанном грязью лице заиграла холодная всезнающая улыбка, – но ваш главный, верховный маг, приказал им прекратить поиски.

– Тайскренн? Почему?

Девушка нахмурилась. Потом просто отошла к гребню холма и снова стала разглядывать город.

Порванный Парус задумалась. Девушка произнесла последние слова так, словно требовала призвать кого-то к ответу за случившееся. «Соучастие?» Нет, не то. «У Тайскренна нет друзей. Прекрасно!» – вдруг догадалась Порванный Парус. Этот день стал днем несчастья, и теперь на голову верховного мага посыплются обвинения. Порванный Парус посмотрела на Засеку, над которой раскинулось затянутое плотной пеленой тумана небо.

Последние четыре месяца она спала с Калотом: небольшое развлечение, чтобы развеять скуку затянувшейся осады. Именно так она пыталась объяснить себе собственный неожиданный для нее поступок. В действительности за этим скрывалось нечто большее, гораздо большее. Однако у Порванного Паруса не доставало сил быть честной с собой.

Она проснулась раньше Калота, почувствовав магическое послание. Открыв глаза, она улыбнулась оттого, что Калот – невысокого роста, но весьма ладно и пропорционально сложенный маг – спит, прижавшись к ней, как ребенок. Но Калот тоже почувствовал зов и открыл глаза навстречу.

– Хохолок? – спросил он, сбросив с себя одеяло и поеживаясь.

Порванный Парус скривилась.

– Кто же еще? Этот человек никогда не спит.

– Интересно, что на сей раз? – Он стоял, разглядывая свою одежду.

Она рассматривала его. Он был так тонок, что вместе они составляли комичную пару. В призрачном свете раннего утра, просачивавшегося через стенки палатки, контуры фигуры смягчились, делая Калота еще больше похожим на ребенка. Для человека ста лет от роду он прекрасно сохранился.

– Хохолок действует по поручению Дуджека, – сказала она. – Возможно, просто новые сведения. Калот ворчал, натягивая башмаки:

– Вот что получаешь, когда командуешь отрядом, Парус. В любом случае, с Недурианом было проще, позволь тебе заметить. Каждый раз, когда я на тебя смотрю, я хочу...

– К делу, Калот, – произнесла Порванный Парус как бы шутя, но Калот услышал резкие нотки в ее голосе.

– Что-то случилось? – спокойно спросил он. На его высоком лбу появились знакомые ей складки.

«Я думала, что уже избавилась от этого». Порванный Парус вздохнула и сказала вслух:

– Ничего не знаю, кроме того, что Хохолок хочет видеть нас обоих. Если это обычное совещание, там и доспишь.

Они молча оделись. Меньше чем через час Калота испепелит волной синего огня, и только вороны будут отвечать на отчаянные рыдания Порванного Паруса. Но сейчас оба мага просто готовились к неожиданному совещанию в палатке верховного кулака Дуджека Однорукого.