Стив Эриксон - Сады Луны

Третий из подошедших, тоже темнокожий, обошел сержанта слева и уставился на Хохолка. Порванный Парус задело то, что он совершенно ее проигнорировал. Она собиралась сказать ему пару слов, но это оказалось нелегко.

– Что ж, – обратилась она к сержанту, – если вы погребальная команда, то вы слишком рано. Он еще жив. Только, – продолжила она, – вы не погребальная команда. Это ясно. Хохолок затеял что-то; он полагает, что сможет жить и с половиной тела.

– Сержант поджал губы.

– А что скажешь ты, чародей?

Черный человек рядом с ним оглянулся на девушку, которая все еще стояла поодаль. Он, казалось, дрожал от холода, но его худое лицо было лишено всякого выражения, когда он загадочно пожал плечами, проходя рядом с Порванным Парусом.

Она невольно вздрогнула, почувствовав исходящую от него силу. Потом глубоко вдохнула воздух. Он маг. Девушка проследила, как он подходил к своему товарищу, который стоял рядом с Хохолком, пытаясь разглядеть его форму под слоем грязи и крови.

– Кто вы такие?

– Девятый взвод, Вторая армия.

– Девятый? – задохнулась она. – Вы – Разрушители Мостов, – она прищурилась, глядя на сержанта.– Девятый. Значит, ты – Вискиджак.

Он чуть вздрогнул.

У Порванного Паруса пересохло во рту. Она кашлянула.

– Разумеется, я слышала о вас. Слышала, что…

– Это неважно, – сурово перебил он, – Слухи множатся как кролики.

Она провела рукой по лицу. Разрушители Мостов. Они были элитными войсками императора, его любимцами, но после того, как девять лет назад Лейсин убила императора, их посылали на любую, даже самую грязную работу. Из десятка взводов выжил один. Выжившие, в основном сержанты, были известны в Малазанской армии на побережье, и даже за се пределами. Их имена стали легендарными. Надоеда, Старьевщица, Вискиджак... Имена, овеянные славой и циничными комментариями, как это часто происходит в армии. Они были гордо реющим стягом, символом всей этой безумной бесконечной кампании.

Сержант Вискиджак изучал следы побоища на холме, пытаясь воссоздать полную картину произошедшего. На его лице ходили желваки. Он понимающе взглянул на Порванный Парус, его серые глаза потеплели. Порванный Парус едва не разрыдалась.

– Ты единственная, кто уцелел? – спросил он. Она отвернулась, пытаясь взять себя в руки.

– Единственная, удержавшаяся на ногах. Но дело тут не в умении. Просто повезло.

Если он и услышал горечь в ее голосе, то ничем не выдал этого. Он замолчал, наблюдая за своими людьми, склонившимися над Хохолком.

Порванный Парус с трудом провела языком по пересохшим губам. Она взглянула на солдат Вискиджака, о чем-то негромко беседовавших с Хохолком. Она услышала смех Хохолка и звук мягкого удара, который заставил ее вздрогнуть.

– Тот высокий, – обратилась она к сержанту, – он ведь маг?

Вискиджак кивнул, затем добавил:

– Его зовут Быстрый Бен.

– Это не то имя, с которым он родился.

– Верно.

Она повела плечами под тяжелым плащом. Тупая боль внизу спины прошла.

– Я должна с ним познакомиться, сержант. Такую силу, как у него, трудно не заметить. Он не новичок.

– Да, именно так, – ответил Вискиджак.

Она начала злиться.

– Я жду объяснений. Что там происходит?

Вискиджак поморщился.

– Ничего особенного, если просто смотреть со стороны, – он громко позвал: – Быстрый Бен! Маг обернулся.

– Мы уже почти договорились, сержант, – сказал он, сверкая белоснежной улыбкой.

– Дыхание Худа, – вздохнула Порванный Парус, отворачиваясь. Девушка по-прежнему стояла на гребне холма и, казалось, со вниманием изучала колонну Морантов, входящих в город. Она обернулась, будто почувствовав взгляд Порванного Паруса. Ее лицо поразило чародейку. Она отвела глаза. – Это все, что осталось от твоего отряда, сержант? Два потрепанных мародера и новобранец, жадный до крови?

– Их осталось только семеро, – холодно ответил Вискиджак.

– А сколько их было утром?

– Пятнадцать.

«Что-то здесь не так». Чувствуя необходимость что-нибудь сказать, она произнесла:

– Лучше меньше, да лучше, – и тут же мысленно обругала себя, заметив, как кровь отхлынула от лица сержанта. – Нет, – добавила она, – я уверена, что погибшие были отличные воины.

– Погибли они достойно, – сказал он торжественно.

Его слова потрясли ее. Она закрыла глаза, пытаясь побороть слезы недоумения и отчаяния. «Слишком много всего произошло. Я не готова к этому, – подумала она в смятении.– Я не готова к встрече с Вискиджаком, человеком, ставшим легендой, который столько раз уходил от верной смерти, служа империи».