Array Аш Сенн - Чумные Псы - Оскал Страха

Голова склоняется к плечу все ниже, и у Птицы на миг мелькает мысль, что любому нормальному существу было бы больно так выворачивать шею – но за спиной его колышется Тьма, и окутывает плотно, но бережно – и Птица слушает тихий размеренный голос и более ни о чем постороннем не думает.

– Они хотят… – он усмехается едва слышно. – вырастить оружие против меня. Ту, что станет Избранной. Ту, что поведет светлые народы уничтожить меня, раз уж это не удалось их Создателю. Ну что же, девочка моя, мы отточим этот меч до блистающей остроты. И в нужный момент обрушим… куда следует. Вот мое задание для тебя: стать лучшей. Достичь такого совершенства и мастерства, чтобы эта мелкая императрица и помыслить не могла, что после нее на престоле будет сидеть кто-то кроме тебя. Тебе будет трудно, очень трудно. И больно. Но придется терпеть. Держи голову прямо, улыбайся им в лицо. Убеди их, что ненавидишь Тьму, докажи свою преданность. Столкнувшись с моими слугами, калечь и убивай – всерьез. Будь безупречной. Учись всему, чему они захотят тебя научить. Когда станешь правительницей – получишь власть. Объединишь светлые земли под одной короной – я подскажу, как. Тогда и только тогда мы заключим с тобой союз – и светлые пойдут за тобой. До тех пор для всех ты – мой злейший враг. Маленький подарок я тебе оставлю – но не смей никому показать его. Лорды будут тайно наблюдать за тобой и защищать, если потребуется – но не рассчитывай, что сможешь полагаться на их помощь. Привыкай действовать сама. И главное – устрани конкурентку. Да, мне доложили, что ты прибыла не одна. Выстави ее в таком свете, чтобы все, включая близких, от нее отвернулись с презрением. Раздави, унизь, растопчи – пусть живет, но с клеймом вечной неудачницы, бледной тени. Вот мое задание, дитя мое.

Птица пропускает его слова сквозь себя, позволяя им выжигаться где-то там, внутри, в душе. Что-то внутри протестует: убивать? калечить? раздавить конкурентку?

Но она не смеет поставить под сомнение ни единое его слово, лишь обещает себе, что несносный рыжик несчастен не будет. Бледной тенью, неудачницей – сколько угодно. Но не несчастной.

Она бы опустилась на колени, если бы могла, склонилась перед этой силой, которая додумалась дать ей выбор, перед тем как тащить за собой; но все, что она может – подумать максимально громко и четко:

– Да, Повелитель!

– Хорошо, – фигура замирает, склонив голову совсем уже низко. И Птица чувствует – перед ней первый в ее жизни близкий, кроме родителей. Покровитель. Защитник. Но один-единственный вопрос не дает ей покоя, и она задает его, кажется, вслух, по крайней мере – пытается, забыв, что это сон и нужно беречь силы.

– Кто убил мою семью? – она не знает, услышал ли ее Повелитель, но кажется, все-таки услышал, потому что он отвечает, тихо, и будто бы прося прощения:

– Мои слуги не получали приказа навредить твоим родным. Я сожалею о твоей утрате. Делай, что должно – и в свое время мы отомстим убийце. Я обещаю тебе. А теперь – прими свой дар от меня!

Фигура протягивает руку, и Тьма, послушная его воле, качается в направлении Птицы, и огненным браслетом охватывает левую руку пониже локтя. Прикосновение Тьмы одновременно обжигающе-горячее и пронзительно-ледяное, и от этого прикосновения девушка кричит и просыпается – просыпается в комнате одна, на полу, в куче сползших с кровати мягких подушек, и волосы ее слиплись от пота, а пальцы сминают наволочки.

Она понимает – ее верность отныне и вовек отдана Повелителю Тьмы, ее таинственному покровителю в плаще. И на левой руке, на внутренней стороне предплечья отпечаталось подтверждение – небольшой знак на коже, словно бы шрам от кошачьих когтей. Две черные тонкие полоски, неровным зигзагом перечеркнувшие прошлое.

Молчаливое обещание – убийца ее родителей будет наказан. Птица догадывается, кто это, но запрещает себе думать об этом – ей предстоит убедить всех и каждого в своей верности свету. Так приказал ее Повелитель – и она скорее сдохнет, чем подведет его. Птица улыбается знаку на руке, и заползает обратно на постель, прячет отметину в ворохе одеял и подушек – и засыпает, теперь глубоко и спокойно, и никакие сны сегодня ее больше не тревожат.

Ксень часто страдает бессонницей, мучительно-тягучей и тоскливой. В приюте в такие ночи она выбиралась в библиотеку – книги хоть как-то скрашивали эти тревожные ночные бдения. Но сейчас она в абсолютно незнакомом месте, и выйти из комнаты не рискнет: Хенна и Птица спят в соседних комнатах, но Рыжая помнит переплетение коридоров и понимает, как легко тут заблудиться. Плутать же остаток ночи по дворцу неохота… В комнате, где ее поселили – шикарная кровать, пустой шкаф, стол, тумбочки и никаких книг. Ужин Хенна заботливо оставила у кровати, но рыжая, хоть и не ела уже почти сутки, едва притронулась к пище, на вид, кстати, вполне земной. И теперь носится загнанной верткой лисицей по комнате, обгрызая губы в кровь от нервов. Переживает за Птицу, за себя, за Хенну… и даже, как ни странно, за темных – хоть Аргона и сказала, что Пижон не умрет, но одно дело – слова, и совсем другое – та страшная резаная рана на его шее. Да, он враг, а кроме того – Пижон, а его дружок в клеточку – вообще придурок и отморозок…