Андреа Кейн - Обольститель

Николь потрогала золотое колечко на пальце. После долгих дней тяжких переживаний, тревог и раздумий она связала свою судьбу с человеком, которого любила больше жизни.

Свадебная церемония и последовавшее за ней торжество были великолепны. Толпа гостей - нарядных, радостно возбужденных, приветливых - являла собой редкое зрелище. Это была разнородная смесь лондонской знати и представителей конного спорта: жокеев, тренеров, судей.

Николь улыбнулась, вспомнив, как они с Дастином отвели в сторонку Брекли и Пула, чтобы сообщить им правду об Олдене Стоддарде.

Дастин тогда сказал, что, поскольку Брекли и Пул для него не просто слуги, а люди близкие, он хотел бы лично представить им свою жену. Оба джентльмены были тронуты до глубины души, и Брекли в ответной речи выразил маркизу благодарность за оказанную им высокую честь, правда, несколько сбивчиво.

- Миледи, - сказал он, обращаясь к Николь, - счастлив познакомиться с вами.

- Также и я, - произнес Пул, отвешивая маркизе самый изящный из своих поклонов.

- Познакомиться со мной? - с лукавой улыбкой переспросила Николь. - А почему вы говорите так, будто мы не знаем друг друга? - Увидев на их лицах недоумение и растерянность, она чуть наклонилась вперед и понизила голос, превратившись на минуту в Олдена Стоддарда. - В отличие от вас Кинжал меня сразу признал.

- Черт... меня побери! - позабыв о приличиях, воскликнул Брекли. - То есть я хотел сказать... О, простите, миледи.

- Не за что, мой друг. - Николь пожала конюху руку и заговорщически прошептала: - Пусть это останется нашим секретом. Я не намерена отказываться от своей победы в дерби.

А, Пул, прежде чем к нему вернулся дар речи, с минуту стоял с застывшим взглядом.

- Значит, все это время...

- Да, все это время, - весело подтвердил Дастин. "Бедняга Пул! подумала Николь. - Он до конца дней не простит себе ошибки".

Она обернулась на звук тихо закрывшейся двери. Сердце Николь учащенно забилось при виде мужа, прислонившегося спиной к двери, разделяющей их спальни. Дастин, одетый в халат, из-под полуприкрытых ресниц окидывал свою супругу жарким, голодным взглядом: от короны пышных распущенных волос до изящных изгибов стройного тела, просвечивающего сквозь прозрачную ткань ночной сорочки.

- Наконец-то, - хрипло произнес Дастин. Пройдя через комнату, он заключил Николь в объятия.

- Что ты этим хотел сказать? - тихо спросила Николь.

- Что теперь ты моя. - Дастин ласково погладил щеку Николь. - Знаешь, сколько раз я приходил сюда и мечтал, чтобы ты поскорее здесь очутилась? Моя мечта сегодня сбылась. - Дастин взглянул на амулет, висевший на шее Николь, и бережно прикоснулся к нему. - Наверное, магическое действие твоего амулета распространилось и на меня.

- Я в этом уверена, - выдохнула Николь. - Весь сегодняшний вечер настоящее волшебство.

Глаза Дастина потемнели, пальцы его погрузились в волосы Николь.

- Достаточно ли я дал тебе времени, чтобы приготовиться? - спросил маркиз тоном, ясно говорящим, что, каким бы ни был ответ, он не намерен ждать ни минуты.

- О да, более чем достаточно, милорд. - Лицо Николь озарилось счастливой улыбкой. - Я начинаю понимать преимущества знатности и богатства. Просто поразительно, насколько быстро можно одеваться и раздеваться с помощью служанки.

- В самом деле? Что ж, в ближайшие дни ей не придется много трудиться.

- Почему? - спросила Николь.

- Потому что тебе не придется одеваться.

Николь закрыла глаза и ощутила, как губы Дастина приникли к ее губам.

- Моя прекрасная Николь, - прошептал Дастин. - Я чуть не умер в ожидании этого вечера.

- И я чуть не умерла, дожидаясь его,- призналась Николь, обвивая руками шею мужа.

Дастин снова поцеловал ее, на этот раз крепче, прошелся пальцами по ее позвоночнику и принялся ласкать языком ее рот - нежно, страстно, самозабвенно, и Николь захотелось, чтобы эти ласки никогда не кончались.

- Николь, - прошептал Дастин. - Я хочу, чтобы в нашу брачную ночь исполнились все твои желания.

- Они уже исполнились. С того самого момента, когда ты назвал меня своей женой.

- Ах, Николь! - пробормотал Дастин и поцеловал жену еще более страстно. - Я люблю тебя. Господи, как же я тебя люблю!

Николь прижалась к Дастину. Ничто не может сравниться с этими восхитительными мгновениями... Разве что следующие за ними, еще более прекрасные. Со всей силой чувства она ответила на поцелуй Дастина. Он застонал и приподнял Николь, прижимая к себе. Язык Дастина словно бы передавал Николь его собственную страсть. Он подхватил Николь под ягодицы и, не прекращая поцелуя, прижался восставшей плотью к теплому входу в рай меж ее бедер. Они оба лишились способности думать, говорить, дышать.