Роберт Стайн - Пропавшая девушка [litres]

Тут уж и я засмеялся, стараясь отвлечь мамино внимание от его дебильного ответа.

Сузив глаза, мама долго изучала нас. Потом принюхалась:

– Я надеюсь, вы не курить ходили?

Я закатил глаза:

– А то как же, мама. Обожаем курить на морозе без курток. Лично я целую пачку высмолил.

Мама скривилась:

– Сарказм – худшая форма остроумия. Тебе это кто-нибудь говорил?

– Ты говорила, – сказал я. – Но всего-то раз сто.

Покачав головой, мама снова занялась украшениями. Мы с Гейбом и Диего уселись на другом конце стола перед рисунком Гейба.

– Вернемся к «Макбету», – сказал я. – Мы дошли до убийства, помните?

По моей спине пробежал холодок. Я поглядел в окно. Оттуда за нами никто не следил.

Неужели я теперь каждый день буду проживать в страхе?

Лиззи бросила пуховик на диван в гостиной и вернулась в столовую, приглаживая руками волосы. Она подошла к моей маме и поглядела на украшения, разложенные на столе.

– Может, вам помочь?

– Конечно, – сказала мама. – Давай я схожу за новой тряпочкой, и ты сможешь тоже почистить их.

Как только мама вышла из комнаты, Лиззи повернулась к нам.

– Я сегодня уже видела Ангела, – призналась она, понизив голос. – Он стоял через дорогу от школы. Прислонился к дереву в своем длинном черном пальто и следил за всеми, кто выходит. Я даже слышала, как он ругается себе под нос. Меня он не видел. Я развернулась и дала деру.

– В полицию звонить надо, – заявил Гейб. – Я без конца это твержу, а вам как о стенку горох.

– Вот теперь я согласен с Гейбом, – сказал Диего. – Я передумал. Лиззи этот шизик уже отдубасил. Он…

– Подумайте о нашем будущем, – перебил я. – Я боюсь этого парня не меньше вашего. Но не дай бог полиция узнает…

Я умолк: в столовую вернулась мама.

Лиззи присела на стул рядом с ней и стала полировать серебряную брошь. Мы с ребятами попытались вернуться к нашим раскадровкам, но без толку. Настроения не было. Да и сама идея, пожалуй, оказалась не очень.

– А если сделать кроссовер «Макбета» с чем-то еще? – предложил Диего. – Ну как «Мстители». Игра получилась бы лучше. Больше действия.

– Мисс Кёрди любит Шекспира, – возразил я. – Сомневаюсь, чтобы ей нравились «Мстители».

– В «Макбете» и так хватает действия, – сказала мама, разглядывая крупную брошь на просвет. – А вы, между прочим, могли бы придумать игру «Вымой руки». – К ее огорчению, эта идея была встречена угрюмым молчанием. – Все-все. Умолкаю.

Через некоторое время Гейб с Диего ушли, расстроенные и подавленные. Мы так и не закончили наши раскадровки. И даже не поняли, хороша идея или все-таки нет.

Мама поблагодарила Лиззи за помощь. Собрав украшения, она бережно сложила их обратно в коробочку и отнесла наверх. Вскоре начинался «Закон и порядок», который они с папой смотрят по вечерам.

Мы с Лиззи перебрались в гостиную. Я думал, она хочет взять куртку, но она вместо этого повернулась ко мне и прижала свой указательный палец к моему.

– Мы с тобой связаны кровью, помнишь? – тихо сказала она.

А потом обвила меня руками за шею, привлекла к себе и прижалась губами к моим губам. Ошарашенный, я не сразу смог ответить. Ее губы скользили по моим, все сильнее прижимаясь в долгом, настойчивом поцелуе, таком долгом, что мне стало трудно дышать. Но едва я хотел отстраниться, как она удержала мою голову руками, и мы продолжали, пока оба не начали задыхаться.

Наконец она отпустила меня. Сердце у меня колотилось, я до сих пор ощущал вкус ее губ. Она не сказала ни слова. Только склонилась над диваном и взяла свою курточку.

– Давай я подкину тебя до дома, – предложил я.

– Нет, со мной все будет хорошо.

– Нет, ну правда, – настаивал я.

– Мне недалеко, Майкл.

Я понял, что так и не узнаю, где она живет.

Она снова сомкнула наши пальцы. У меня возник порыв схватить ее и повторить этот восхитительный, нескончаемый поцелуй. Но она отвернулась и, не сказав больше ни слова, выбежала за дверь.

Я смотрел, как она бежит по дорожке к тротуару через заснеженные участки. Она ни разу не оглянулась.

Пять минут спустя, сидя у себя в комнате, я получил еще один звонок от Ангела.

– Здорово, Майкл. Небось думал обо мне?

– Ангел? Ты шнырял у моего дома? Ты был здесь? – Мой голос прозвучал громче, чем я рассчитывал. Я не хотел выказывать страха, но во рту вдруг ужасно пересохло, словно его ватой набили.

– Значит, все-таки думал, – хриплым шепотом заключил он.

– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, – процедил я. – Я хочу, чтобы ты оставил в покое моих друзей.