Роберт Стайн - Пропавшая девушка [litres]

– Я должен задержаться и написать статью в блог, – сказал я. – Мы с Пеппер собирались порыться в старых ежегодниках. Ну, знаешь, для юбилейного выпуска. Но не уверен, что она будет со мной разговаривать.

Гейб кивнул.

– А что ты решил насчет того парня, который тебе звонил?

Я пожал плечами:

– Постараюсь не думать об этом.

– Но он тебе угрожал, – напомнил Гейб. – Он всем нам угрожал.

Я побарабанил пальцами по столу.

– Знаю, Гейб, ты хочешь, чтобы я обратился в полицию. Но я не хочу давать делу ход. Это наш выпускной год. Еще один семестр, и мы разъедемся кто куда. Смысл ставить все под удар? Если мы сумеем хранить молчание…

Гейб скривился:

– Все мы в одной лодке. Никто не хочет неприятностей. Это само собой. Но если нас станет преследовать какой-то взбесившийся псих…

– Это одна болтовня, – сказал я. – Чувак фильмов насмотрелся. Не знаю, что у него с башкой, но зачем ему тратить время на охоту за нами? Он просто любит названивать людям и строить из себя крутого.

Гейб пристально поглядел на меня.

– Что-то не слышу уверенности в голосе. Ты сам себя успокаиваешь.

– Ты у нас теперь психолог? – бросил я с досадой.

– Почему ты не расскажешь хотя бы отцу? – спросил Гейб.

Пеппер, с охапкой старых ежегодников в руках, бесцеремонно ворвалась в кабинет, отпихнув Гейба с дороги.

– Что не расскажешь отцу? – раздраженно спросила она.

– Выходит, мы все-таки разговариваем? – сказал я.

Она протиснулась мимо меня и грохнула альбомы на противоположный конец стола.

– Нет. Не разговариваем. – Стащив с плеч рюкзак, она швырнула его на пол, чудом не попав мне по ноге.

– Покеда, – Гейб отсалютовал мне свернутым плакатом и смылся от греха подальше.

Пеппер мотнула головой, отбрасывая волосы с лица.

– Так что ты не расскажешь отцу?

– Что Ангел звонил мне вчера вечером и всячески запугивал.

– Кэтрин мне говорила. Уж теперь-то ты точно поверил Лиззи и думаешь, что нам нужно трястись и бояться нос показать на улицу? О, Лиззи была права. Злой дух вышел на охоту.

– Ты берешь уроки по выбешиванию?! – рявкнул я.

– С кем поведешься…

Я занес пальцы над клавиатурой.

– Овяжись от меня. Я пытаюсь вести блог.

Пеппер выдвинула стул, нарочно стараясь скрежетать ножками по полу как можно громче.

– Коль скоро мы сотрудники и вынуждены работать вместе, тебе, наверное, следует сообщить мне, о чем ты хочешь писать.

Я пожал плечами:

– Прочти и узнаешь.

Она улыбнулась:

– Проще говоря, ты не знаешь, о чем писать. У тебя в голове ни одной идеи. Слишком занят мечтами о прекрасной Лиззи?

– По-моему, нам надо заключить перемирие, – сказал я. – Режим тишины.

Она бахнула на стол толстенный ежегодник. Стол затрясся. Сделав вид, что не заметил, я повернулся к экрану и снова занес пальцы над клавиатурой.

У меня появилась смутная идея, о чем я хочу написать. О нашем походе на кладбище, о том, каково это – находиться среди старых могил. Мне пришло в голову, что большинство людей, похороненных там, когда-то так же, как мы, ходили по коридорам нашей школы, оставляли свои фотографии в ежегоднике и… и…

В общем, на большее мне ума не хватило. Я понятия не имел, какой из этого следует вывод. Наверное, что отголоски истории звучат и в наши дни. Но вот как свести одно с другим? В голове царил полный раздрай.

– Ладно, сегодня писать не буду, – буркнул я.

И только стал закрывать крышку ноутбука, как в коридоре поднялся шум. Я услышал топот бегущих ног. Затем – высокий, истошный визг. Потом – грохот, будто что-то уронили. И снова – топот.

А потом какая-то девчонка испуганно заверещала:

– Кто-нибудь, помогите ей! Приведите помощь! На нее напали!

Я вскочил, опрокинув стул, и сломя голову бросился в коридор. Снова послышались крики о помощи.

Повернув за угол, я увидел Эмми Мур, знакомую девчонку классом младше. Она стояла на коленях, вытаращив глаза от ужаса, и, сложив ладони рупором, звала на помощь.

– Эмми?! – выкрикнул я. Опустив глаза, я увидел, что она склонилась над кем-то. Темноволосой девушкой. Она распростерлась на спине, разметав руки и ноги. Неподвижная. Неподвижная.

На мгновение вся сцена расплылась у меня перед глазами. Глаза отказывались признать увиденное. Потом Эмми и девушка на полу снова вернулись в фокус. Я упал на колени напротив Эмми.

– Лиззи? – произнес я, сам не узнавая своего голоса. – О нет! Лиззи?

Ее глаза были закрыты. На лбу алел порез. На полу возле головы набежала кровавая лужица. Превозмогая шок, я позвал Лиззи по имени еще несколько раз, но она не отвечала.