Анастасия Петрова (Кагомэ) - Радости и Печали Страны Счастья

Отец и сын завтракали в Тронном Зале: первый, оживленно (пожалуй, даже слишком оживленно) что-то рассказывал, попивая красное вино, а второй сидел мрачный как туча и бездумно ковырял вилкой дымящийся кусок свинины… Дальнейшие события напоминали снежный ком, несущийся с огромной скоростью с горной вершины. Итак, сначала в дверях показался стражник, от души политый вином и перепачканный соусом:

– Они отказались от еды, мой господин. Толстяк говорит, что она может быть отравлена. Нам устроили бойкот…

– Прекрасно! Прекрасно! – радостно пропел Валет. – Я сам с этим разберусь, – и он вместе с охранником покинул помещение.

Дэйвон с утра был не в лучшем расположении духа. Мысли сменяли одна другую медленно, походили на густой кисель. Кроме того, его внимание притупила праздная болтовня отца. «Странно… почему старик ни словом… не обмолвился… о моем вчерашнем непослушании? И зачем отец… отправился сам разбираться… в таком пустяковом деле, как…» – стучало у него в висках. Вдруг внезапная догадка заставила Дэйвона очнуться и быстро пересечь комнату. Сводчатая дверь была заперта. Все его опасения подтвердились. "И как я мог быть таким дураком!" – со злостью подумал он и в сердцах запустил в дверь два тяжелых резных стула – никакого эффекта. Отведя душу, наследник Мальдорора взял со стола изящную серебряную вилочку и начал взламывать замок.

Тем временем Аэлис пила утренний кофе (его у запасливого Пикацо нашлось достаточно, а кипяток любезно принес "стражник-диверсант"). Дверь в соседнюю комнату была приоткрыта, и оттуда доносился "трагический" шепоток двух подружек, что-то втолковывающих упрямому повару. Но она не прислушивалась к их разговору: обдумать план дальнейших действий было крайне важно, особенно теперь, когда у нее появился незваный кавалер, делающий ей "прозрачные" намеки. Вдруг за дверью послышались голоса:

Старческий (повелительно): – Я хочу видеть пленницу!

Одного из воинов (смущенный): – Не велено…

Снова старческий (раздраженно): – Открывай немедленно, болван! Ты, что же, забыл, с кем говоришь?!

Другого воина (на этот раз более уверенный): – Никак нельзя, господин. Приказ милорда…

Старческий (срывающийся на визг): – Я хочу, чтобы вы исполняли мои приказы! Мои, мои и только мои!!!

Молчание.

Старческий (мстительно): – Ну, погодите…

Где-то через минуту Валет вошел в комнату с самой благодушной физиономией из всех возможных (крыса с улыбкой до ушей, ей-богу!).

– Что ж это Вы, милочка, устраиваете беспорядки, – пропел он "медовым" голосом, приближаясь к королеве Лоридема.

Аэлис почувствовала, как плетеная рукоять серебряного хлыста ткнулась ей в ладонь: верный признак близкой опасности. Она максимально расслабила правую руку и крепко сжала рукоять за спиной. Валет продолжал петь соловьем, только бесцветные глазки его шарили вокруг:

– А, может, это не Вы? Да-да, конечно! Образование… Воспитание… Как же, дорогуша, Вы распустили своих слуг…

Вдруг злорадная усмешка исказила его лицо – и что-то черной молнией сверкнуло в узловатой руке – тот самый пистолет, из которого он когда-то застрелил "дорогую мамочку"! Палец нервно заиграл на курке…

– Стреляйте! Стреляйте! Ну! – Аэлис быстро поднялась и шагнула вперед…

Испуганный девичий вскрик… Маленькая заминка… Серебряная змейка… Выстрел… Все: пистолет дымится на полу, а Валет с расширенными от страха глазами ловит ртом воздух…

Дэйвон, услышав пальбу, мгновенно взлетел по ступеням лестницы и распахнул тяжелую дверь. Один из охранников начал, было, что-то объяснять, но он жестом приказал ему замолчать и спросил, все еще задыхаясь от быстрого бега:

– Вы не… пострадали, миледи?

– К счастью, нет. Благодарю Вас.

Он огляделся вокруг: Аэлис сидит в кресле и успокаивающе гладит по голове белокурую служанку, двое других слуг испуганно выглядывают из соседней комнаты; взоры охранников весьма одобрительные: "Впредь не будешь тыкать в нас своей железякой, старый дурак…"; а сам виновник "торжества" стоит столбом, изображая статую Аполлона (с поправкой на возраст и внешность, разумеется); пистолет отброшен к камину. Пистолет… Дэйвон нагнулся и поднял его – холодная сталь приятно отягчала руку. "Я найду ему лучшее применение," – подумал он и сунул оружие за пояс.

– Идем, отец. И смотри! Больше никакой самодеятельности…

Все вышли. Стража (на этот раз из личных воинов Дэйвона) замерла у дверей. Инцидент исчерпан… Надолго ли?