Мор замер, ошеломленный. Он сомкнул глаза, отдавшись музыке. Когда же открыл их, Мирелла уже выступила в путь, и он мог лишь смотреть за тем, как юница удаляется, приплясывая, высоко держа коронованное чело, а за ней следует ее народ. Они еще встретятся.
Мор улыбнулся сей мысли.
Мирелла не ведала, куда идет. И никогда не была так счастлива отправиться прочь, наудачу. Она узнает мир за гамельнскими стенами. Золота у них немало. Прокаженные будут заботиться о малышах. А те всегда смогут, ежели захотят, вернуться домой, когда уйдет чума.
Ну а пока они шли навстречу неизведанному. Живы и здоровы, свободны, и никто им теперь не указ. Никто не помешает им петь и плясать. Они уйдут далеко и вернутся как можно позже.
Или – никогда.
И прежде чем вновь заиграть им в дороге, Мирелла пропела тихонько, лишь для себя одной, короткую песнь:
Нашла я любезного друга —
Чума на него, вот чудак!
Нашла я любезного друга,
С тех пор со мной что-то не так.
Вас, душенька, мучит озноб?
Прыщами усыпало лоб?
На шее раздулся зоб?
Нет, сударь, я не из недужных особ.
Потеряла покой —
Всё смеюсь день-деньской.
Что, душенька, пучит живот?
Зловонными водами рвет?
Иль гной из-под струпьев течет?
Нет, сударь, не нужно напрасных забот.
Как в истоме живу,
Грезит ум наяву.
Что, душенька, челюсть сгнила?
Головка плечам тяжела?
Иль кровь у вас горлом пошла?
Нет, сударь, не так уж и плохи дела:
Лишь небольшая дрожь,
Я влюблена – так что ж?
Кто ставит мне в укор,
Что милый сеет мор,
Тем отвечаю: вздор,
Коль скоро с давних пор
Сей господин бесспорно
Прекраснейший танцор!
* * *
Так кончается правдивый сказ о Гамельне. Совсем другая песня, как изволите видеть! Не то, что бормочут малым чадам, – пускай же читатель по своему разумению вынесет урок из сего сказания.
Дайте юницам плясать и гулять по улицам града, хоть в нарядах, хоть без, а не то крепко поплатиться придется. Слушайтесь детей – они хоть и безотчетны, зато не ведают ни колебаний, ни сомнений, ни трепета. И остерегайтесь сказок. Кто знает, какая жуткая правда сокрыта за всякой шутливой побасенкой?
Алтарь– отделенная часть храма, где находится престол, куда обычно могут входить только духовные лица.
Антифон– у католиков рефрен, исполняемый до и после псалма
Багенод– старофранцузский стихотворный жанр, в котором используются только мужские рифмы, но нет строгих требований к форме и содержанию.
Блио– средневековая верхняя женская и мужская одежда. Особенно распространена с XI–XIII века. Женские блио представляли собой длинное платье с рукавами, узкими до локтя и расширяющимися к запястью. Мужское блио было узким, с боковыми разрезами и короткими рукавами или же вообще без рукавов.
Брэ– простые короткие штаны, края которых могут подвязываться к поясу.
Буквица– украшенная первая буква книги или раздела, главы.
Вирелэ– старофранцузская форма стиха: строфа состоит из двух полных строк с одинаковой рифмовкой и одной укороченной. Строфы перемежаются с припевом.
Давеча– недавно, незадолго до этого момента.
Капельмейстер– дирижер.
Колесная лира– струнный инструмент, где звук извлекается крутящимся диском (вместо смычка); часть струн дает постоянный гул, на других играют, нажимая на кнопки-стержни.
Корнет (или цинк) – деревянный, реже костяной инструмент, внешне похожий на дудку, но с мундштуком как у медных духовых
Крота– струнный смычковый инструмент
Крумхорн– духовой язычковый инструмент с «гнусавым» звуком, конец его загнут полукругом.
Куртина– пролет крепостной стены между башнями.
Лепрозорий– закрытое поселение больных проказой, создаваемое для их изоляции, позже – и для лечения.
Литания– молитва из коротких молебных воззваний.
Магистрат– возникший в средневековых германских городах орган исполнительной власти. Состоял из избираемых на определенный срок советников и возглавлялся бургомистром.
Читать дальше