Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

Чуть позже Рагозя сел на пень перед входом в землянку и принялся мехом тщательно протирать свой меч. Перед ним уткнулся лбом в носок его сапога тот, кто ранее рискнул спросить про брата. Правая часть заросшего лица мужчины заметно налилась синевой, вместо переднего зуба зияла пустота. Но в лицо лежащего Рагозя не смотрел – это дело его сапог. Достаточно того, что он слушал.

– Черный камень заметен издалека. Только ты к нему не подходи. Заберет к себе. Мерген о нем знал и никогда по своей воле к нему бы не сунулся. Однако не дошел он до камня. Завалили его с ватагой в лесочке. Собирался засаду устроить, да сам и попался. Стоит ли туда идти? Чего ты там сможешь найти? Следов-то уж не осталось.

– А как выглядел Иванко? – поинтересовался воевода, не обратив внимания на вопросы. Возникло желание ткнуть мечом в этот куль мяса, как любил делать Мерген. Но даже это вызывало омерзение. Тоска, одна серая тоска…

– Средних годов, низкий и худосочный, не наш и не любич, помесь. Все про наместника какого-то говорил, небылицы всякие про большую войну плел, встречи с Извергом искал.

Покидать пень не хотелось. Спать в гадюшнике, где не было ни воздуха, ни простора, претило. Даже отсюда были слышны стоны местных баб, в охотку дававших как своим, так и ватажникам. Рагозю женщины древичей не интересовали: слишком от них пахло, красота – блеклая, лица усыпаны оспой. Так что причин торопиться покинуть пень у него не было.

Его взгляд зацепился за тряпичную куклу, которую он зачем-то прихватил с одного выезда, когда ограбили караван беглых любичей. Выпала из-за пояса, видно. Один глаз у куклы оторвался, правая рука держалась на тонкой нитке. На мгновение ему захотелось подарить игрушку девочке, запримеченной в землянке, но, вспомнив, кем она станет через пару лет, отказался от этой мысли. К тому же кукол с лицом здесь не жаловали, считалось, духов они притягивали. Повальная родовая травма!

Внезапно нахлынула безудержная злость на пришлого, чей необдуманный поступок перевернул его судьбу и привел к гибели родителей. Он оттолкнул древича, воткнул меч в снег, вскочил и схватил куклу. Затем закинул ее в сторону. Та перевернулась, отлетела к обледенелому колодцу, ударилась о него и приняла сидячее положение с поднятой рукой. Голова куклы начала от ветра покачиваться.

– А воина, как говоришь, звали? – вдруг уточнил он.

– Паренек к нему обращался как к Дементию. Закатный он, иногда говорит «пшикая».

Сказать, что Рагозя онемел, значит, ничего не сказать. Сука-жизнь, разве так бывает? Неужели это тот, кто принес ему столько несчастий? Кто своим поступком спровоцировал Тугарина на поход на запад, который, в свою очередь, дал повод царице Заяне пройтись по окрестностям Дятловой крепи? Именно тогда были полонены его родители, именно тогда он продался Извергу за обещание их выкупить, и именно тогда судьба над ним посмеялась, вернув головы стариков в холщовом мешке. И вот наконец-то у него появился шанс отомстить?! Убийство этого воина приобрело особый, сакральный смысл, став альфой и омегой его жизни. Что ж, он просто обязан дойти до Черного камня и понять, куда Дементий направился дальше! Теперь он зубами вцепится в него и не отпустит, пока не услышит кровавое бульканье из его горла.

Совсем стемнело, кости заныли от холода. Мужчина нехотя подошел к колодцу, поднял куклу, убрал ее поглубже в суму. Если духи придут, он им будет только рад. Еще раз посмотрел на пень и полез в землянку, где постарался уснуть своим обычным тревожным сном. В нем отец и мать впервые ему улыбнулись…

***

Место боя не нашел, а вот кострище выдали порубленные деревья.

Из-под снега выглядывали почерневшие головешки, среди которых, если присмотреться, можно было увидеть кости – все, что осталось от ватаги Мергена. Зубастый был воин, беспощадный, с черной душой. Только такие и держали Пустоши в повиновении, только такие могли выжить в этом мракобесии.

Рагозя не поленился и отыскал среди золы все пять черепов. Выставил их перед собой. Чего говорить, хороших людей среди них не наблюдалось, а вот воины были надежные. Черныш занервничал. Хозяин потрепал его по холке. Потерпи. Скоро тронемся.

Щелкнула поломанная ветка. Жеребец отбежал на другую сторону от кострища, задев по пути крайний череп. Тот откатился в сторону. Кто-то большой вышел из леса. Фыркнул. Затем встал за спиной. Шумно задышал. Любопытный, или духи привели? Вспомнилось поверье про куклу с лицом. Воевода подошел к перевернутому черепу и вернул его на место. Лишь затем обернулся, но никого не обнаружил. Следы вели из леса и обратно – следы зубра или того, кто им прикинулся.