Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

— Удар сзади, да? — проговорил я, стараясь выглядеть слабее, чем был на самом деле; вроде, мне даже это удавалось. — Благородно.

— Практично, — коротко бросил Кисаме и спросил: — Пить хочешь?

Я прищурился.

— Забота? С чего бы?

Он не ответил, просто бросил мне наполовину пустую флягу с водой. Неловко, продолжая играть свою роль, поймав ёмкость, я украдкой принюхался; впрочем, для извлечения бидзю джинчурики нужен живой, поэтому я без особых опасений за свою жизнь сделал глоток — неизвестно ещё, сколько нам предстоит идти и когда мечник в следующий раз раздобрится, а умирать от обезвоживания не хотелось.

И всё же, подвох в воде был; едва отнеся флягу от губ, я ощутил жутчайшую сонливость. Удовлетворённо хмыкнув, Кисаме забрал ёмкость из моих ослабевших рук. Что было дальше, я не видел.

— Великолепно сработано, — прорычал Лис, когда я некоторое время спустя вновь очнулся у его клетки.

— Для разведки достаточно, — парировал я, усаживаясь, скрестив ноги, на воду. — Итак, что мы имеем? Нукенин Акацуки — одна штука, чакрососущий меч — одна штука. Плюс, судя по пейзажу и климату, мы сейчас где-то в окрестностях Таки и продолжаем двигаться на северо-восток.

— Он обходит Страну Огня по большому кругу, — Курама всё-таки отбросил скепсис и решил поучаствовать в обсуждении. — Для нас это плохо.

— Может статься, что и нет, — возразил я, задумчиво потирая подбородок. — Если он направляется в Ото, то так даже лучше — где-то в той стороне должна быть команда Итачи.

— А сам выбраться уже не надеешься? — Курама пренебрежительно фыркнул. — Совсем обленился, Учиха, во всём полагаешься на других.

— Проблему составляет то, — сказал я, игнорируя подначку, — что неизвестно текущее местоположение Орочимару. С одним-то Кисаме мы, может, и справились бы даже ослабленные, но если выяснится, что где-то поблизости затаился Змей…

— Уничтожим и его, — Лис поднялся на лапы и эффектно расправил хвосты. — Ему не тягаться с моей мощью.

— С полной мощью, — поправил его я, качая головой. — Нет, Курама, тут нужен другой план; двух нукенинов нам сейчас объективно не завалить.

— Но кто сказал, что Орочимару где-то поблизости? Может, Какаши победил его.

— Может. Хотел бы я в это верить, но готовиться всё равно стоит к худшему из возможных раскладов.

— Худший — это если тебя, пока будешь в отключке, доставят на место запечатывания.

— Нет, ну не настолько худший.

Какое-то время мы молчали. Я отстранённо глядел в воду перед собой, продумывая пришедший мне в голову план действий.

— Сколько у тебя чакры, Курама?

— А на что тебе нужно? — Лис в своём репертуаре, никогда не отвечает на вопросы прямо.

— На короткую, но яростную драку, — ответил я. — Скажем, три хвоста сможешь мне обеспечить?

Курама задумался.

— Могу, — сказал он, наконец, — но после этого мы оба потеряем сознание, причём довольно надолго.

— На сколько?

— Часов на пять, не меньше, — он внимательно посмотрел на меня. — Твой план того стоит?

— Стоит, я считаю, — надеюсь, мои расчёты верны, и всё удастся провернуть, как задумано. — Скорее всего, это единственный шанс для нас обоих предотвратить смертоносное расставание.

На какой-то момент мне показалось, что Курама пошлёт меня вместе с моим планом куда подальше; но Лис только пошевелил ушами и мотнул головой.

— Поступай, как знаешь, — буркнул он без злости. — Я дам тебе чакру, только сними печать.

— Когда будет подходящий момент, — кивнул я, поднимаясь. — Подбросишь?

— Не наглей, — прорычал Кьюби. — Я же чувствую, что твоя чакра уже начала понемногу восстанавливаться.

— Она нужна мне для другого.

Курама возвёл глаза к потолку клетки.

— Всё чаще думаю, что ты — моё наказание за грехи.

— Не обольщайся, я сам не в восторге ни от этого тела, ни от тебя, — надменно проинформировал его я, но смягчился, чтобы сгладить момент (не хватало ещё в критической ситуации с единственным союзником поругаться): — Давай не будем меряться, кому хуже, и просто разберёмся с проблемой.

В ответ Курама лишь почти одобрительно рыкнул и вновь вернул меня в реальный мир.

Как оказалось, за время моего отсутствия день перевалил за середину. Кисаме снова был в пути; на сей раз не медля, не дожидаясь, когда Самехада даст знать хозяину, что я очнулся, я соскользнул с меча, на котором меня так и несли, и припал к каменистой земле. Мгновенно обернувшись, Кисаме обрушил на меня свой огромный меч, но я уклонился, откатился в сторону и снял печать с клетки Курамы.