Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

И вот, наконец, последовал молниеносный выпад стального клинка — нукенин пропустил его. Взглянув на меч, нанёсший ему смертельную рану, Кисаме посмотрел на Итачи и оскалился перед тем, как упасть замертво на твёрдую землю.

— Ну вот и всё, — довольно констатировала Анко.

Я отрешённо кивнул, глядя на Итачи, оставшегося стоять в одиночестве в центре круга из чёрного пламени. Я ожидал, что он погасит Аматерасу и поднимется к нам — но вдруг он резко согнулся пополам и упал на колени, безудержно кашляя, прикрыв рот ладонью; между пальцами его текла кровь.

— Что за?.. — проговорил я, подаваясь вперёд.

Пальцы Анко впились в мой рукав, и куноичи отрицательно покачала головой. В её глазах была такая печаль, что мне в самом деле сделалось страшно.

А между тем на самый центр площадки, ограниченной огнём, приземлилась белая птица. Не говоря ни слова, Дейдара достал из сумки шприц и вколол Итачи что-то — лекарство, судя по тому, что шиноби вскоре задышал ровнее, почти свободно. По-прежнему молча бывший Акацук протянул капитану АНБУ руку — тот принял помощь и поднялся на ноги, после чего погасил Аматерасу.

Когда эти двое подошли к нам, я предельно серьёзно посмотрел на потомка и прежде, чем он успел перевести тему, решительно спросил:

— Что это только что было?

Итачи безбоязненно встретил мой взгляд.

— Я болен, — сказал он так просто, словно сообщал прогноз погоды на завтра.

— Это я понял, — холодно отозвался я. — Почему молчал?

— А с чего Итачи должен докладывать об этом тебе, мм? — насмешливо уточнил Дейдара.

Я прищурился, не отводя взгляда от Итачи. Тот понял мой настрой и быстро сказал:

— Поговорим в Конохе, Изуна-кун. Сейчас нам стоит как можно скорее возвращаться.

Это был первый раз, когда я оказался на кладбище Конохи. Прежде не было необходимости — единственные могилы, которые я однажды посетил вместе с Саске, принадлежали его родителям и находились на небольшом кладбище на самом краю территории клана. Однако на сей раз не прийти я попросту не мог.

Стоя перед простым белым памятником, я смотрел лишь на имя, выгравированное на нём. Харуно Сакура. Любящая дочь, член седьмой команды Какаши, ученица Пятой Хокаге — погибшая из-за меня. Сожалею ли я об этом? Нет. Ни секунды, ни момента, ни капли. Саске должен был пробудить свой Мангекью, ради чего требовалась смерть кого-то из по-настоящему близких и дорогих ему людей — но на момент зарождения у меня плана в этот список входили, помимо меня самого, лишь Итачи и Шисуи, а жизни Учих слишком ценны, чтобы разбрасываться ими так просто.

Можно сказать, это я создал привязанность, позволившую Саске обрести необходимую всем нам силу. Все мои приходы на место командного сбора в самый последний момент, увещевания, что девушка просто обязана тренироваться с нами, приводы её в квартал Учиха — всё это было ради одного мига. Мига, который спасёт двух моих потомков, забрав взамен жизнь одной маленькой куноичи. Это могла быть любая: Ино, Хината, даже кто-то из наших одноклассниц, чьих лиц я уже практически не помню, — но именно Сакуре не повезло попасть с нами в одну команду. Это судьба так распорядилась, не я.

На безлюдном кладбище появился ещё один человек. Минори. Тихо подойдя, она остановилась рядом со мной, аккуратно поставила в вазу у памятника букет белых пионов и выпрямилась, почти прижавшись к моему плечу. Некоторое время мы молчали; я не собирался начинать разговор, а она разглядывала надгробие.

— Жаль её, — наконец, негромко сказала Минори. — Она была хорошая.

«Она была глупая, — хотелось ответить мне, — глупая маленькая девочка, влюбившаяся в Учиху, полезшая в пекло ради детской влюблённости, которую её подружки пережили и переросли», — но произносить подобное было жестоко, поэтому я ответил только:

— Действительно.

По-прежнему глядя лишь на памятник, Минори взяла меня за руку. Она считает, что мне сейчас нестерпимо больно, как и Саске — это хорошо. Кажется, Сакура, ты в итоге поможешь не только своему возлюбленному Саске-куну, но и мне. Сколько же пользы, как оказалось, из тебя можно извлечь…

— Пойдём отсюда, — предложила Минори и ненавязчиво потянула меня в сторону выхода с кладбища. — Давай пройдёмся.

— Как хочешь, — отстранённо кивнул я и позволил девушке увести себя.

Мы гуляли по Конохе довольно долго, держась за руки. Многие оборачивались нам вслед, некоторые даже начинали шептаться, стоило нам пройти, но ни меня, ни Минори это не волновало. По большей части мы молчали, за пару часов перекинулись лишь несколькими короткими фразами. После я проводил её до ворот квартала клана, но от предложения зайти на чай отказался и, сославшись на срочные дела, ушёл, даже не ступив на территорию Учих. Я не хотел лишний раз приближаться к дому главы клана после далеко не приятной беседы, имевшей место пару дней назад.