Майкл Мэннинг - Торнбер

Большая часть объектов представляла собой всякую всячину, которую Мордэкай, а иногда и Мэттью, создал себе на забаву. Грэм взял одну из своих любимых — пару деревянных шариков, которые, не будучи соединёнными физически, тем не менее не могли отрываться друг от друга более чем на полтора фута. Они были тяжёлыми, весом примерно в фунт, если он держал их в разных руках, но как только он отпускал один из них, шарик повисал в воздухе, будто не имея веса.

Грэм поместил их перед собой в воздухе, и начал мягко бить по ним лопаткой. Первый шарик полетел прочь в одном направлении, пока не достиг конца своей невидимой привязи. После чего дёрнул другой шарик за собой, и они начали вращаться вокруг друг друга, дрейфуя с половиной первоначальной скорости. Обойдя их, Грэм сильно ударил по одному из них, заставив его резко улететь в другую сторону, и сдёрнуть парный шарик с его предыдущего пути.

Он развлекался так несколько минут, пока не услышал голос Мэттью:

— Тебе следует оставить их себе. Они всегда были у тебя самыми любимыми. — Вдвоём они часто делились вместе пользовались странными игрушками, которые получал Мэттью.

— Тебе их твой папа дал? — спросил Грэм.

— Не, я их сам сделал. Один из моих первых проектов. Могу сделать ещё, — объяснил его друг.

Грэма охватило сильное искушение.

— Спасибо, но я думаю, что мы оба из этого выросли.

— Ну и иди нахрен, — с полуулыбкой сказал Мэттью. — Я собирался прям щас сделать ещё одну пару. Мне всё ещё нравится возиться со многим из этой рухляди.

— Ладно, я их возьму, — объявил Грэм. — Хотя бы для того, чтобы заставить тебя больше работать. — Он поймал один из шариков рукой, и стал наблюдать, как другой шарик немного покружил вокруг первого, после чего его тоже остановил, и засунул пару в карман своего камзола. — Чего ты хотел? — спросил он.

Лицо Мэттью стало серьёзнее:

— Насчёт вчерашнего…

— Забудь, — сказал Грэм. — Я просто рассердился.

— Ага, я понимаю, но у меня появилась идея… — сказал его друг.

Грэм покосился на Мэтта.

— …насчёт того, что ты вчера сказал… — начал молодой волшебник. Руки Мэттью двигались, пока он говорил, и казалось, что они всегда вот-вот что-то столкнут, хотя до этого так дело и не доходило. — …насчёт того, что ты думал, будто волшебник может что угодно…

Грэм покачал головой:

— Ну, я знаю, что это не совсем правда…

— Дело не в этом, — перебил Мэтт. — Это заставило меня задуматься о тебе… и твоём папе.

— И?

— Ну, Папа всегда говорил, что твой отец был стоиком. Это было своего рода чудом, что он вообще сподобился изначально создать узы с землёй, но ему это каким-то образом удалось. Но задумался я не об этом. Твоя мать была нормальной, так что нельзя сказать наперёд, являешься ли ты стоиком, как твой папа, или у тебя есть какое-то испускание, как у твоей матери.

Как обычно, Мэттью начал разговор с середины того, что скорее всего было длинной цепочкой мыслей. Не помогало и то, что хоть Грэм и вырос среди волшебников, он на самом деле не понимал магию, не говоря уже о том, что такое «испускание». Грэм не потрудился попросить пояснений — он был в этой ситуации уже не в первый раз:

— Полагаю, ты хотел это к чему-то привести, — сказал он вместо этого.

— Нам следует выяснить, являешься ли ты стоиком, и если нет, то сколько у тебя испускания и ёмкости, — продолжил Мэттью.

— Ни черта не понимаю, о чём ты говоришь.

— О том, можешь ты использовать магию или нет, — сказал Мэттью.

— Я же не волшебник, — напомнил Грэм.

Мэттью покачал головой:

— Я не это имею ввиду. Дело не только в этом. Даже среди обычных людей есть много разновидностей. Некоторые, как твой папа, почти полностью мертвы для эйсара, в то время как другие имеют разное испускание и разную ёмкость. Например, Маркус Ланкастер обладал нормальной, низкой ёмкостью, но испускание его было весьма высоким, что сделало его идеальным направляющим для Миллисэнт.

— Ты бы только послушал себя, — прокомментировал Грэм.

— Ты хочешь узнать, каково это, быть волшебником, пусть только лишь на минуту?

Это зацепило внимание Грэма:

— Ты можешь это устроить?

— Возможно, — предложил его друг. — Если ты не являешься стоиком — в основном я хочу это узнать для одного проекта.

— Какого проекта? — с подозрением спросил Грэм. По тому, как Мэттью внезапно отвёл взгляд, он определил, что тот планировал нечто, способное привести к неприятностям.

— Твой меч.

Он странно посмотрел на Мэттью: