Варвара Мадоши - Все, что может быть использовано как оружие [СИ]

— А ну не мели языком почём зря! — пригрозил кулаком оппоненту седой. — Как был балаболом мелким, так и остался, только на лицо морщин нагнал! Видать, беда грозит нашей земле, да неистовая, раз затворники лесные и князь друг о друге вспомнили…

— Ты меня не затыкай, дядька, — опять затянулся скептик. — Али думаешь, кто из волхвов смог умолить Мать-Жизнь дар, утраченный во тьме мора страшного, вместе с былым величием вернуть?

— А что если так? Смотри, сколько крови мы на жертвенники Сокровенной Долины гоним, стадо за стадом! Неспроста ж!

— Я ж-же гов-ворю, ч-человеческие г-глаза у него б-были! — получив неожиданную поддержку, молодой пастух, видимо в тайне тоже списавший всё на настойку, заново испугался, аж заикаться начал.

— А я говорю — настойка!

Антуан, ещё послушав сначала было вспыхнувшую, а потом сошедшую на нет перепалку, аккуратно отсел от костра. Сокровенная долина? Что-то такое было в местных языческих мифах… место, где появились первые оборотни, что ли? Ну, горцы, может, и оставались полуграмотными полудикарями, но ведь не идиотами же. И не глухими — про войну тоже слышали. Вот и придумали себе объяснение подстать.

Господь Бог, неужели князь и его окружение настолько испугались грядущих военных действий, что натурально сошли с ума? И решили провести беспрецедентный по масштабам языческий ритуал над избранными воинами, чтобы превратить тех в мифических людей-волков, перевёртышей? И это сейчас — в век, когда наука повсеместно и успешно теснит религиозные догмы! Вот это будет реально обидно — вместо отлично замаскированной изящной и опасной военной тайны найти такую, мягко скажем, пустышку. Остаётся надеяться, они там хотя бы до человеческих жертвоприношений не додумались — а то дело приобретет ещё тот запашок. Во всех смыслах.

Перед воротами “животноводческой фермы номер пять”, она же секретная военная база княжества, она же “Сокровенная долина”, она же древнее капище волхвов, сама собой образовалась огромная поляна: ожидающие приёма отары сожрали подчистую не только траву, но и начисто выкосили и вытоптали кустарник и даже основательно повредили окрестные деревья. Пользуясь задержкой, Антуан пытался вспомнить всё, что когда-то хоть краем уха слышал о давно забытой всеми кроме горстки историков и горцев Шепа языческой религии. Получалось откровенно плохо.

Чужая культура, как это ни парадоксально, де Вилшера никогда не интересовала сама по себе. Вот вытащить из нагромождения традиций, привычек и прочего рациональное зерно, узнать чего полезное или изучить то, что пригодится в будущем — другое дело. Например, запомнить некоторые специфические моменты в одежде, манере держаться и прочем, чтобы сойти за своего. Вот сейчас, благодаря шляпе и рубахе с вышитыми знаками рода, живущего на противоположной стороне горной гряды, разведчик чувствовал себя среди горцев абсолютно комфортно.

К замаскированному шпиону никто не лез с расспросами — свой же, а если интересовался, зачем он так далеко забрался, достаточно было начать глухо ругать маловеров и низинников, устроивших дух Грома знает что в городе, куда он так долго вёл свою дорогую племенную отару. Которую несколько лет собирал, а теперь на мясо ведёт! И всё, дальше интерес “соплеменников” угасал совсем — кому чужие беды нужны? Вот только теперь этот специфический подход едва ли не впервые вышел ему боком.

В первые годы путешествий, тогда ещё самостоятельных, а не за казённый счёт, Антуан каждый раз шёл в неизвестность с широко открытыми глазами. Опыт копился, и в какой-то момент позволил научиться будущему главе аналитического отдела Королевской Службы Тайн неплохо так заранее выяснять информацию, что и где его будет ждать. Хотя бы примерно. Без сюрпризов, конечно, не обходилось, но давно, очень давно не случалось, чтобы он вообще не мог составить представления о творящемся в месте назначения. Корали у той стороны горного ущелья, там же жилища пастухов и несколько боен, где большая часть скота разделывается на мясо и шкуры. Лес вокруг, возможно, с ручными волками. И всё!

Причём не сказать, чтобы косвенной информации совсем не хватало. Вот только… анализ её на выходе давал какую-то мистику. Де Вилшер повидал много чего странного за свои годы, и понял одно: за любыми слухами, мифами, мистикой и церковными чудесами лежит на самом деле что-то строго материальное и вполне объяснимое. Либо потом перевранное слухами до неузнаваемости, либо за магию и волю божью пытались выдать что-то в корыстных целях. Ни то, ни другое путём элементарной логической проверки не билось с происходящем в долине, лежащей за двумя ближайшими горными пиками.