Владимир Свержин - Трактир «Разбитые надежды»

— Мой ученик, — немного сконфуженно произнес Леха, — это он мне отбирал. Я их честно заслужил. Это моя награда.

— Да, я понимаю. Ты бы мог попросить его зайти ко мне? Ты сказал, что он отбирал эти книги. Значит, там было еще много других?

— Это правда, очень много. Я прикажу ему прийти, — бывший страж на миг замолчал. — У меня просьба к тебе. Я пришлю сюда Марата и свою женщину. Она сильная и умная. Ее зовут Лилия. Пусть они тебе помогут. Мне скоро в бой. Куда легче на душе, если буду знать, что они тут. И еще, — он достал из вещмешка книгу, — язык тут незнакомый, но я знаю, это о монастыре Шаолинь, о его монахах-воинах. Мне сказали, что монастырь этот сожжен. Ты знаешь, так ли это?

— Не знаю, — вздохнул Библиотекарь. — Но постараюсь узнать.

Лейтенант был непреклонен.

— Мне нужно не менее восьми литров на человека.

— Хватит и пяти, — возмущался местный, должно быть, отвечавший в Трактире за доставку питьевой воды.

— Восемь, — лейтенант проникновенно глянул в глаза водовоза. — А с пятью ты сам будешь строить.

— Да откуда же я столько вам возьму?! — житель Трактира воздел руки к небу, то ли призывая его в судьи, то ли прося наполнить чаны питьевой водой.

— Я даю тебе самый худший вариант в раскладке на три дня, — отрезал начальник строительства. — В день уйдет меньше, но рассчитывай по максимуму. Уяснил?

— А может, как-то договоримся? — замялся водовоз, с надеждой заглядывая в глаза большому командиру.

— Можем, почему нет, — кивнул тот. — Все просто, тебе даже не придется ничего делать. Я привяжу тебя к барже вместо якоря. Вопросы есть?

— Да уж, куда ясней, — поставщик обреченно развернулся. Но вслед ему еще летели слова:

— Если вдруг с быками что-то не заладится, или втулки на колесах развалятся, то, что я сказал насчет якоря, остается в силе.

Нуралиев развернулся к следующему, ждущему его распоряжений обитателю окрестностей Трактира.

— Какая толщина бревен?

— Ну, вот, примерно, такая, — верзила, способный разместить лейтенанта в любом из своих карманов, продемонстрировал собственную ладонь.

— Что значит, примерно?! — офицер вытащил из сумки на боку линейку и приложил к ладони здоровяка. — Вот здесь двадцать шесть сантиметров, уяснил? Значит, выход должен быть — три доски толщиной семь сантиметров с одного ствола. Три, не меньше, я проверю. Семь сантиметров — это вот столько! — он снова приложил линейку на этот раз к ногтю плотника и очеркнул на нем лезвием ножа необходимую толщину. — Вопросы есть?

— Да откуда ж…

— Марш выполнять! — Нуралиев оглянулся и увидел Марата. — Товарищ светлый рыцарь зовет?

— Нет, — покачал головой чешуйчатый, и впервые во взгляде его читалось уважение.

— Тогда что же?

— Тут Лешага к тебе прислал троих, вон стоят в масках. Велел поставить на довольствие. В бой пойдут с нами, — юнец замялся. — Ну и… поговорить хотел.

— Это хорошо. Оружие в руках держать умеют? — подчеркнуто выдерживая деловой тон, уточнил офицер.

Марат тяжело вздохнул:

— Эти умеют… — и тут же опомнился. — Ну, конечно, не так, как мой учитель.

Драконид собрался было растечься длинной, вычурной фразой о превосходных боевых качествах своего кумира. Но лейтенант без всяких церемоний перебил его:

— Ясно. Что-нибудь еще?

— Нет. Хотя да. Ты вот это все откуда знаешь?

— Я учился этому с семи лет. У нас всякий, кто достоин быть офицером, постигает военное дело… — он грустно воздохнул. — Я постигал военное дело с того самого дня, как стал учиться считать и писать. Я достиг звания командира взвода в роте охраны аэродрома. А это знаешь, какая честь?

— Нет, — сознался Марат, — а что такое аэродром?

Псы в ближайшем лесу выли протяжно, уныло, почти не переставая. Едва ли не всеми завсегдатаями Трактира это было воспринято как дурное предзнаменование. Кто-то решил даже отогнать стаю. Но та словно растворилась, едва приблизились вооруженные люди. А стоило тем уйти, вой снова огласил подступы к городищу.

— Твои истосковались. — Леха погладил Черного по широкой, мощной спине. Тот с упреком глянул на хозяина, словно напоминая ему: наши, а не мои. Была бы воля Черного, разве стал бы он торчать в таком грязном, вонючем месте? Как такое взбрело в голову хозяину, ведь ясно же, куда лучше скользить тенями по благоухающей чащобе, настигая быстроногую добычу. Черный проникновенно глянул в глаза Лешаги и потерся об его ногу, всем видом стараясь дать понять, что их присутствие за изгородью непомерно затянулось.