Роберт Янг - Анабасис во времени

— Презренный, если ты сию же минуту не исчезнешь, я порублю тебя на куски и скормлю твои внутренности псам! — возопил евнух, угрожающе размахивая саблей.

Биллингс ускорил шаг, опасаясь, что своими воплями великан поднимет тревогу. Однако этого не произошло; уверенный в собственном превосходстве, евнух двинулся на противника. Ятаган со свистом рассек воздух и наверняка разрубил бы Биллингса пополам, но тот оказался проворнее — в тот же миг луч морозителя превратил охранника в ледяную глыбу, правда, не утратившую способности дышать. Еще немного, и евнух рухнул бы плашмя, но Биллингс успел подхватить его и мягко опустил на пол. Ятаган выскользнул из окоченевших пальцев и беззвучно упал на ковер.

Биллингс раздвинул полог и ступил в комнату, испытывая сильную жалость к охранникам, которым предстояла не самая приятная процедура разморозки, однако работа есть работа — ему предстояло похитить знаменитую рассказчицу «Тысячи и одной ночи», и он выполнит задание, чего бы это ни стоило.

Впрочем, о похищении речи не шло. Он просто «позаимствует» Шехеразаду на время и сразу же вернет, как только Большой Пигмалион, электронный чародей из «Анима-некенс инкорпорейтед», изготовит ее факсимильную копию. Если все пройдет гладко, спустя примерно час по меркам девятого столетия рассказчица очнется неподалеку от дворца — очнется в растрепанных чувствах, но целая и невредимая.

Справа от импровизированной двери бок о бок стояли две оттоманки под балдахином; на ближайшей, залитой тусклым предрассветным светом, сочившимся сквозь широкое решетчатое окно, виднелся девичий силуэт. Очевидно, последняя история изрядно утомила рассказчицу, поэтому она улеглась спать одетой, сбросив лишь туфли и куфию.

Соседнее ложе пустовало и, без сомнения, предназначалось оно султану.

Сунув морозитель в кобуру, Биллингс на цыпочках подкрался к девушке. Аромат духов коснулся ноздрей. Нет, не коснулся, ошеломил. Пахло неддом [1] Недд — ароматическая смесь из амбры, мускуса и алоэ. — в девятом веке он пользовался такой же популярностью, как «Весенний каприз номер пять» в двадцать первом. Неожиданно старинный аромат очаровал Биллингсу, однако это не отвратило его от намеченной цели. Вытащив из правого кармана халата пропитанную хлороформом губку, он сорвал пластиковую оболочку и прижал губку к носу девушки. Она моментально проснулась, начала отбиваться, но препарат сработал безотказно, и через секунду пленница обмякла. Отшвырнув губку, Биллингс поднял небрежно сброшенные туфли, сунул их за пазуху и перекинул девушку через плечо. Добыча оказалась внезапно легкой. Довольный этим, Биллингс поспешил в коридор — и тут удача отвернулась от него, поскольку к поверженных охранникам мчался не кто иной, как Шахрияр собственной персоной!

Биллингсу еще не доводилось встречать живого султана, но он видел его копию — Шахрияра похищал сам Джед Морс, ветеран по «заимствованию» важных исторических фигур. Собственно, сейчас Биллингс замещал подхватившего грипп коллегу, предварительно пройдя курс обучения полетам в прошлое. Потом были долгие месяцы томительного ожидания звонка, и теперь все зависело от успеха миссии. Если Биллингс справится, то переквалифицируется из стажера в полноправного сотрудника.

Биллингс терпеть не мог негодяев из разряда Синей Бороды и с удовольствием бы превратил нынешний экземпляр в ледышку, хотя Отдел исторических исследований доподлинно установил: Шахрияр действительно слушал сказки Шехеразады, но никогда не лишал своих жен жизни, и потому не соответствовал психологическому портрету Синей Бороды. Зато доподлинно соответствовал его внешнему облику. Биллингс с чистой совестью спустил бы курок, не завопи султан во всю силу легких, призывая на помощь охранников, темнокожих невольников, челядь, визиря и ближайших наместников. Загнанному в угол Биллингсу оставалось только одно — с пленницей на плече он рванул обратно в спальню и бросился к окну, гадая из чего сделана решетка, из дерева или металла. Один удар — и арабески разлетелись в щепки. Биллингс вскарабкался на подоконник и не глядя сиганул вниз. Но недооценил расстояние и, приземлившись, подвернул правую лодыжку. Вывих вроде бы несильный, но все равно особо не разбежишься. Впереди начиналась финиковая роща, где Биллингс спрятал сани, предназначенные для путешествий во времени. Путь туда лежал через внутренний двор. Биллингс по диагонали устремился к роще, при каждом шаге корчась от боли.