Роберт Янг: Жертва года

Перевод Мария Литвинова

Гарольд Ноулз видел эту миниатюрную брюнетку утром каждого понедельника вот уже полгода, но их встречи носили исключительно деловой характер. И до того дня, когда он получил свой последний чек с пособием по безработице, он считал ее просто еще одной барышней из бюро по трудоустройству, с дежурной улыбкой на лице и стандартным набором фраз: «Добрый день… вы готовы/хотите/способны работать… распишитесь здесь, пожалуйста». Правда, иногда он задавался вопросом, почему она никогда не смотрит ему в глаза, а пару раз его так и подмывало наклониться и дотронуться до упрямого локона, вечно спадавшего ей на лоб. Но этим и ограничивался его интерес к ней — вплоть до того самого дня, когда она сунула записку в его папку соискателя. Совершив это странное действие, она протянула ему папку, встала, перегнулась через стойку и первый раз посмотрела прямо на него. Глаза у нее были голубые и наивные.

— Прочитайте записку сразу, как придете домой, — прошептала она. — Это очень важно!

Отойдя от бюро на пару кварталов, он остановился у входа в заброшенную лавку, достал из кармана конверт и распечатал его. Некоторое время с недоумением смотрел на два слегка тронутых изморозью кленовых листа, вложенных в конверт, потом начал читать письмо. Оно было написано крупным, немного кривоватым детским почерком, но примечательным был отнюдь не почерк, а содержание.

«Дорогой Гарольд, — читал он. — Сегодня Хэллоуин, и скоро вы окажетесь в огромной опасности. Я ведьма, и знаю, о чем говорю. В доказательство моего могущества прикладываю два магических кленовых листа, которые, если вам это будет нужно, превратятся в двадцатидолларовые купюры. В качестве еще одного доказательства — вот вам предсказание: ваше сегодняшнее собеседование в „Экман Инновэйторс“ пройдет точно так же, как и все предыдущие. Вам откажут. Давайте встретимся в пять часов, после того, как окончится мой рабочий день, и я все вам объясню. Глория Клен».

Гарольд еще раз перечитал письмо, надеясь, что слова перегруппируются как-то иначе, и тогда текст обретет смысл. Однако этого не произошло. Девушки и раньше писали ему идиотские записки, но эта превзошла всех.

Он потряс головой в попытке привести мысли в порядок. Да, сегодня Хэллоуин. Да, именно в этот день ведьмы должны вылезать из затянутых паутиной чуланов, седлать свои метлы и выписывать в воздухе фигуры высшего пилотажа. И да, его невезение в поисках работы достигло такого масштаба, что волей-неволей поверишь в сглаз, порчу и прочие магические штуки.

Но их же не существует!

Вернувшись в реальный мир, он постепенно начал понимать, в чем дело. Эта девушка из разряда «добрый день — вы готовы — подпишите, пожалуйста» строит из себя ведьму в наивной попытке привлечь его внимание — только и всего. Узнать, что сегодня у него собеседование с мистером Экманом, не составляет труда — достаточно протянуть руку к стопке документов на соседнем столе. Что же до магических кленовых листьев…

Гарольд рассмеялась и хотел было их выбросить. Но почему-то передумал и засунул в карман. А вот дурацкую записку скомкал и бросил в урну. Затем постарался выкинуть эту историю из головы и зашагал домой, чтобы приготовиться к свиданию: сегодня он собирался пообедать в компании своей невесты Присциллы Стерджис.

Мамаша Хаббард [1] Мамаша Хаббард — популярный персонаж английских детских стишков. гремела на кухне сковородками и кастрюлями. На цыпочках Гарольд пересек холл — в последнее время он постоянно ходил на цыпочках, потому что задолжал хозяйке двадцать долларов арендной платы. Мамаша Хаббард никогда не закрывала свою дверь, разве что по ночам, или когда уходила. Вот и сейчас дверь была раскрыта настежь, и Гарольд мельком увидел свою квартирную хозяйку. Высокая и тощая, как пугало, она нависала над кухонной плитой. Как обычно, вся в черном — все еще носит траур по мужу, который скончался десять лет назад. На самом деле ее звали не мамаша Хаббард, а миссис Паскуале, и вместо собаки она держала кошку. Но один из первых жильцов, очевидно, вдохновленный странным жадным блеском ее черных глаз, ввел в обиход прозвище из детского стишкам, так что с тех пор все знали ее исключительно как мамашу Хаббард.

В комнате все еще стоял запах консервированного куриного супа, которым Гарольд сегодня завтракал. Он распахнул окно, чтобы проветрить помещение. Побрился в ванной комнате на втором этаже, потом причесался перед карманным зеркальцем и снова вышел на улицу. Прикурив сигарету, первую из трех, что позволял себе за день, он с наслаждением выдохнул дым вдогонку октябрьскому ветру. На крыльце соседнего дома мальчик сосредоточенно вырезал зубастый рот в круглом боку тыквы.