Альбер Робида - Двадцатый век. Электрическая жизнь

Вследствие этого именно и необходима величайшая осмотрительность при заключении браков. Надлежит тщательно взвесить и оценить всяческие атавистические влияния, для того, чтобы доставить породе новые полезные свойства. Надо обеспечить потомкам возможность черпать из более значительного духовного капитала!.. Послушай, Жорж, ты знаешь ведь блестящую репутацию Бардо. Семья эта с отцовской стороны является представительницей трех поколений превосходнейших математиков. С материнской стороны она дала нам астронома и знаменитого хирурга. Кроме того, в ней оказывается двоюродный дед, бывший несомненно гениальным человеком, так как он изобрел электропневматическое сообщение по трубам, заменившее железные дороги наших предков… Вообще, с точки зрения атавистических влияний, такая семья не оставляет желать ничего лучшего! Прими теперь во внимание, что в семье этой имеется девица, тридцати девяти уже лет от роду, обладающая дипломами доктора медицины, доктора прав, архидоктора социальных наук и т. д. Она первоклассная математичка, одно из светил политической экономии и в тоже время известный авторитет по части медицины. Я предназначал ее тебе, рассчитывая создать таким образом необходимый противовес твоему легкомыслию…

Выгодная партия! Девица Бардо, доктор всех наук, первоклассный математик и блестящее медицинское светило.

Жорж Лоррис отшатнулся с выражением неподдельного испуга и, пытаясь прервать речь своего родителя, принялся восторженно описывать Эстеллу Лакомб.

– Вижу, что девица Бардо тебе не нравится, – продолжал Филоксен Лоррис, не обращая внимания на этот перерыв. – Пусть будет по твоему. У меня имеется в запасе еще и другая невеста, девица Купар, сенатор от департамента Сарты. Ей только лишь стукнуло тридцать семь лет, а между тем она считается уже одной из самых выдающихся современных политических деятельниц и непременно в самом непродолжительном времени будет министром. Отца её, Жюля Купара, гиганта революции 1935 года, выбирали в продолжение трех последовательных пятилетий в диктаторы. Она доводится внучкой знаменитому парламентскому оратору, Леону Купару, участвовавшему в восемнадцати министерствах. Брак твой с нею был бы союзом научной и политической аристократии, способным открыть самые блестящие перспективы для наших потомков. Если ты женишься на сенаторе, девице Купар, мы будем вправе мечтать, что нашим правнукам суждено будет управлять народами, влияя на судьбы человечества своею научной и политической энергией!..

Девица Купар, сенатор Сартрского департамента.

– Смею уверить, что ни сенатор Купар, ни доктор Бардо не будут моими женами! Я женюсь вот на ком! – заявил Жорж, подавая отцу фотографию Эстеллы. – Имею честь представить вам девицу Эстеллу Лакомб, живущую теперь при родителях, на Лаутербрунненской станции. He обладая докторскими дипломами и не подвизаясь на арене политической деятельности, она тем не менее…

– Погоди-ка, фамилия эта мне знакома! – сказал Филоксен Лоррис. – Сюда заходила как-то г-жа Лакомб. Она наговорила мне массу всякой всячины, в которой я не мог хорошенько даже и разобраться. Дама эта, в беседе с моим фонографом, обозвала меня медведем и в заключение подарила мне пару якобы собственноручно вышитых ею туфель… Постой-ка! пока она объясняла фонографу побудительные причины своего посещения, с неё, как и со всех вообще моих гостей, была снята фотокарточка. Вот эта карточка! Знаешь ты эту даму?

Фотокарточка, снятая с г-жи Лакомб.

– Это мать Эстеллы! – воскликнул Жорж Лоррис при первом жe взгляде на миниатюрный портрет.

– Ну, вот, теперь я понимаю по крайней мере всё, тем более, что дама эта выдала тебе прекраснейший аттестат!.. Она назвала тебя очень милым молодым человеком… Для меня ясно её предпочтение. Во всяком случае моего согласия ты не получишь. Изволь жениться на девице Бардо!

– Нет, я женюсь на Эстелле Лакомб.

– Послушай, голубчик, будь паинькой! Женись по крайней мере хоть на девице Купар, сенаторе Сартского департамента…

– Нет, я женюсь на Эстелле Лакомб.