Юрий Леляков - Точка в памяти миров [СИ]

(«Да, это же не тот «oтceк капсул», — понял Кламонтов.)

«…Только после того, как Акри завернул люк на все обороты, напряжение схлынуло — и я почувствовал некоторую усталость. Кто именно помог нам избавиться от троса, я не заметил. Наверно, все сразу.

С трудом стягивая с себя защитный комбинезон, я вспомнил свою недавнюю мысль: «Интересно, застанет ли нас новое столетие в космосе или уже на борту?» Сейчас эта мысль казалась уже очень далёкой и неестественной. А на часах было всего 9. 91. Всего семнадцать минут заняло это происшествие, включая сюда и ремонт двигателя 24 — но мне уже казалось нереальным, что и до выхода в открытый космос мы уже готовились встречать новое столетие. Нет, близкой его встреча стала лишь теперь — после того, как мы уже пережили этот свободный полёт в глухом углу Вселенной, в жуткой дали от звёзд. Наверно, то же самое думала и дежурная смена — вполне возможно, что после наших ударов о борт им пришлось ещё корректировать траекторию полёта, хотя и весим мы всего лишь по тридцать два килограмма…»

— Да, конечно, — прошептал Вин Барг (здесь). — Там же, на той скорости, любой толчок…

— Нет, но отклонить звездолёт? — усомнился уже Кламонтов. — И потом, не на космической скорости они врезались в борт…

— Но любой толчок на той скорости даже внутри звездолёта… — повторил Вин Барг. — И знаешь: раньше я об этом как-то не думал, и читать не приходилось — а подумал сейчас…

— И вправду, не хватало так встречать новый век, — добавил Кламонтов. — И что, так срочно это было с двигателем?

— Ну, не знаю, — неуверенно ответила Ольга. — Так сложилось. Представилось…

«…— Осталось мало времени, — напомнил Дуг Юмджа. — Пойдём в центральный зал.

Несмотря на то, что за все двухдневное профилактические проверки в перерывах между 299-дневными периодами анабиоза все мы привыкли к невесомости — по-прежнему употреблялось это слово «пойдём». И вот мы «пошли» — вернее, поплыли — под самым потолком в центральный зал. Конечно, он находился не в центре корабля, так как тогда он оказался бы внутри двигателя, а в центре первого этажа жилой части…»

— «Этаж»! Надо было: «ярус»! — с досадой прошептала Ольга.

«…— А почему ты в тот момент не держался за поручень? — спросил я по дороге Эри Лата.

— Сам не знаю, — ответил он. — Решил всего на одну секунду зависнуть в пространстве, а у Рона в этот момент треснул поручень.

— Как — треснул? — удивился Акри. — Неужели — пополам?

— Не совсем. Вылетела середина.

— Кто бы мог подумать до старта! — вмешался Рон Лим. — До нас ни один космический аппарат более девятнадцати лет не использовался. И то — только в районе эклиптики, и с малыми скоростями. Опять же — до нас никто не знал, чем отличается космос вблизи плоскости эклиптики от космоса вдалеке от этой плоскости.

— Приятно порассуждать об этом здесь, в уютном звездолёте, в преддверии нового столетия, — ответил Эри Лат. — Но если нам опять придётся выходить в открытый космос…

— В этом веке — не придётся, — в шутку ответил Мин Акри. Действительно — за оставшиеся восемь минут вряд ли мог понадобиться ещё один выход. — А если серьёзно — то в следующем веке будем пользоваться магнитами и приварим новые поручни.

Центральный зал был уже близко. Нам пришлось спуститься, чтобы не задеть гирлянды, крест-накрест протянутые через зал и закреплённые пневматическими присосками. Вин Барг и Фиар Клем привинчивали к столу небольшую синтетическую ёлку, украшенную люминесцентными пяти- и семиконечными звёздами всех цветов спектра и некоторыми оставшимися после ремонта деталями, которые переливались и блестели не хуже привычных на Земле ёлочных украшений…»

(Да — начинался уже знакомый текст…

«Вот чьё имя я не разобрал тогда сразу, — понял Кламонтов. — «Фиар Клем»… Но кто подразумевается?»)

— Но что было тут дальше? — задумалась Ольга. — «…Интересно, а как встречают новый век на Земле? Нaвepнo…» , — прочла она там, где текст обрывался пропуском. — Зачем я это зачеркнула? «…Наверно, по стандартному образцу — так как большая часть землян, увы, стандартизована…» , — став вспоминать, она сама удивилась. — Ну, не знаю! И ещё что-то про «…водочные реки… облака сигаретного дыма… на сумасшедшую громкость включается музыка с истеричными воплями, и все боятся признаться друг другу, что им это не нравится, иначе их обвинят в непонимании общих для всего человечества культурных ценностей…» Да, и ещё — про глупые сказки: где дети бессмысленно хохочут при виде самых невероятных чудес, и взрослые читают им тупые нравоучения — а кто не верил в леших и домовых, оказывается в дураках… Будто он — ещё на Земле под Новый год видел подобное. Мне как раз вспомнился один такой фильм. Там даже совместили сказки разной продолжительности: лиса заперла утку в погребе, кто-то должен её выкрасть — но попал в другую сказку, а там действие длилось целый год! И за год — лиса не съела утку, и утка не умерла с голоду взаперти, а дождалась своего освободителя…