Брайан Олдисс - Галактики как песчинки

Он повернул почти сразу, как мы взяли его под наблюдение, с тридцати на тридцать два градуса к северу, сдвинувшись с курса почти точно на северо-северо-запад, если отсчитывать по галактическим координатам.

Одноглазый хватает помощника за шиворот с таким видом, точно хватает его за горло.

- Все, что я хочу знать, - ревет он, - это, убирается ли эта штуковина прочь, или движется на нас?

- Ни то, ни другое, - отвечает помощник еще раз посмотрев на экран. Похоже, он завершил поворот и теперь движется дальше курсом, который... пересекался с нашим под прямым углом.

- Подает ли объект наблюдения какие-нибудь сигналы? - поинтересовался Прим.

- Может пальнуть разок ему по носу? - предлагает Одноглазый.

- Ты забыл, что сейчас уже не ползаешь по улицам Овленджа, ведя огонь задницей и тому подобным. Так что можешь успокоиться!

Одноглазый в ярости поворачивается к Сросшемуся. Последний уже успел предусмотрительно подняться на мостик. Он стоит и наблюдает, как тает капелька в глубине экрана паралокатора, и только потом решается заговорить. Тогда, отведя Одноглазого в сторону и оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что тебя нет в рубке, он тихим голосом произносит:

- Друг мой, я должен вам сейчас кое в чем признаться.

Далее следует минутная пауза, в течение которой он смотрит с тревогой и неприязнью на растерянное выражение лица Одноглазого и только потом

- Мои прежние слезы вернулись ко мне, ты знаешь, что я - храбрый человек, но даже герою бывает порой мудрее испугаться. С каждым часом мы все глубже забираемся в это пчелиное гнездо, ты понимаешь это? Еще бы, ведь сейчас мы находимся всего в двух с половиной неделях полета до самого Ииннисфара! Я не могу спать, я постоянно вопрошаю себя: а что если мы движемся навстречу чему-то такому, от чего просто не может быть спасения?

И довольный, что он вынужден согласиться со своим старым врагом, Одноглазый все же не мог упустить этой возможности поделиться собственными опасениями.

- Корабль тридцать миль длинны! - воскликнул он.

Таинственно кивнув, Сросшийся убедил собеседника спуститься в его кабину, если он хочет услышать что-то большее. И там он ошеломил тупоголового.

- Всего в вахте полета отсюда, - заявил он, пристукнув кулаком для выразительности, - найдется множество богатых планет. Они столь же пригодны для грабежа, что и планеты в центре Региона - но гораздо менее хорошо охраняются. Ты можешь вообразить их себе хотя бы на минуту: полным полно пухленьких блондинок с перстнями на каждом пальце и жирненьких коротышек, отягощенных крупными банковскими счетами! Они лежат перед нами открытые и никем не защищаемые! Так чего ради нам нужно тащиться на Ииннисфар, где мы несомненно встретим сопротивление? Почему бы не остановиться здесь, прихватить, что удастся и вернуться на родной Овлендж, пока все идет хорошо?

Одноглазый задумался, выпятив губы. Предложение ему нравилось во всех подробностях, каких предполагал его экс-противник. Но существовало одно серьезное препятствие.

- ОН готов и душу заложить, чтобы только добраться до Ииннисфара.

- Согласен! Я думаю, что мы и так слишком долго с НИМ считаемся! отозвался Сросшийся.

Им не было необходимости называть тебя по имени. Там, вдали от Ауры твоего путешествия, их опасения насчет тебя становились взаимными. Сросшийся подошел к буфету, достал маленькую, с тугой пробкой бутылочку.

- Вот что решит э т у проблему! - подытожил он.

Яд в сосуде был смертоносен, человек, почувствовавший на расстоянии ярда запах от одной его капли, неделю страдал бы головными болями.

- Кое-что сдобрит ему вино на ночь, - пообещал Сросшийся.

5

Когда после обеда вино совершило круг вокруг капитанского стола, Одноглазый взял бокал, но пить воздержался. Он чувствовал себя больным от неизвестности, и вместе с болезненными ощущениями почувствовал и отвращение к Сросшемуся; дело не столько в том, что он не одобрял отравление, как нечестный способ убийства, но он также прекрасно понимал, что в маленькой бутылочке найдется более чем достаточно снадобья, чтобы избавиться и от него самого тоже, как только Сросшийся почувствует, что склонен разом разделаться с его оппозицией.

У тебя таких приступов малодушия не было. Ты поднял свой бокал, когда его наполнили, произнес, как ты уже делал не один вечер, тост за успех экспедиции, и залпом выпил все вино до капли.

- У этого вина вкус дома, - заметил ты. - Мы еще сравним его с лучшими сортами виноградников Ииннисфара!