Брайан Олдисс - Галактики как песчинки

Прежде чем экипаж успел воссоединить себя с летуном, чье-то движение привлекло к себе внимание Смитлао. Наполовину скрытая террасой, напротив угла дома стояла Плойплой. Побуждаемый внезапно вспыхнувшим любопытством, Смитлао выбрался из кабины. Открытый воздух провонял розами, облаками, разной зеленью, потемневшей при мысли об осени Смитлао был напуган, но предвкушения приключения гнало его вперед.

Девушка не смотрела в его направлении, она что-то разглядывала сквозь баррикаду листьев, отгораживающую ее от остального мира. Смитлао подошел по-ближе. Девушка тем временем направилась к тыльной стороне здания, все еще во что-то пристально и изумленно вглядываясь. Психодинамист настороженно последовал за ней, пользуясь тем преимуществом, что рядом находилась небольшая плантация, которая давала ему возможность оставаться незамеченным. Металлический садовник продолжал орудовать ножницами на краю газона, даже не подозревая о его существовании.

Позади дома Плойплой не остановилась. Ветер, шелестящий ее длинным платьем, шевелил листьями перед ней. Он тосковал по дикому, запущенному саду, как священник, мечтающий о крещении, и обрывал последние розы. Позже, эти упавшие лепестки металлический садовник всосет в себя с дорожек, газонов, плит двора, а пока что они крошечными волнами разбегались под его ногами.

Экстравагантная архитектура скрывала Плойплой в тени. Причуды рококо здесь смешивались с гениальностью фантастических портале и крыше. Балюстрады взмывали и опадали, лестницы уходили в округлые арки, серые лазурные карнизы почти касались земли. И все это пребывало в печальном запустении. Дикий виноград, уже ощущавший свою победу, силился сбросить мраморные статуи с постаментов, скрытый лепестками роз, цеплялся за каждый выступ мраморных ступеней. И все это создавало идеальную декорацию для одинокой фигуры Плойплой.

Если не считать легкого румянца на нежных щеках, лицо девушки было абсолютно белым. А вот волосы ее были черными, прямыми, скрепленными лишь в одном месте, на затылке, они хвостом спускались ей на спину. Выглядела она и в самом деле ненормальной, ее печальные глаза скользили по огромным вазам, как если бы те опаляли все, находившееся в их поле зрения. Смитлао сосредоточился, пытаясь разобрать, что же она там так старательно рассматривает.

Дикарь, которого он заметил с воздуха, только что пробрался между стволами вязов сквозь густые заросли.

Внезапный ливень как из ведра окатил все вокруг, барабаня по листьям кустарника, и тут же прекратился. За весь этот недолгий ливень Плойплой не изменила своей позы, а дикарь ни разу не посмотрел вверх. Вновь засияло солнце, накинув на особняк тени от вязов, а каждый цветок засверкал полученными от дождя драгоценностями.

Смитлао усомнился в тех мыслях, которым он предавался в гостинице Ганпата насчет грядущего конца человечества. Теперь же он подумал о том, что сейчас, когда раса людей-паразитов вымерла, для природы так просто все начать

Он взволнованно ожидал, заранее предполагая, что сейчас развернется часть драмы. По искрящемуся газону засновали крошечные, выискивающие след, созданьица, взбежали по лестнице и исчезли из поля зрения под аркой. Это были хранители периметра, которые спешили поднять тревогу и сообщить, что в сад пробрался самозванец.

Минуту спустя они вернулись. Их сопровождали четыре крупных робота; одного из них Смитлао узнал - это был жабоподобный механизм, допрашивающий его при прибытии. Они целеустремленно прокладывали себе путь среди роз четыре угрожающие фигуры различного назначения. Железный садовник пробормотал что-то, и присоединился к процессии, разыскивающей дикаря.

- Шансов спастись у него не больше, чем у загнанной собаки, - заметил сам себе Смитлао.

Фраза прозвучала многозначительно, поскольку собаки, признанные излишней роскошью, еще давным-давно были истреблены.

Дикарь тем временем пробился сквозь преграду зарослей и стоял уже на краю газона. Он отломал от куста ветку с листьями и заправил ее за рубашку так, что частично прикрыл себе лицо, другую ветку он засунул себе в брюки. Когда роботы подошли вплотную, он поднял руки над головой, сжимая в них третью ветку.

Механизмы окружили его, монотонно жужжа и пыхтя.

Жабообразный робот защелкал, размышляя над тем, как поступить дальше.

- Идентификация! - наконец потребовал он.

- Я - розовый куст, - ответил ему дикарь.

- Розовый куст производит розы. Ты не производишь розы, следовательно ты не розовый куст, - констатировала железная жаба.