Василий Щепетнёв: Хроники Навь-Города

— Затянет?

— А как же? Он, «Королёв», постоянно в рабочем состоянии. С виду отдыхает, даже спит, а сам энергию для броска копит.

— И долго копить будет? — Вопрос паладина вышел за грани уместного, и Фомин ответил соответственно:

— Столько, сколько потребуется.

Действительно, нужно бы посетить межзвёздник да посмотреть, полна ли камера. Если и переполнится, ничего страшного не случится: во-первых, есть резерв, а во-вторых, частицы при переполнении будут не поглощаться, а отражаться, что на непроницаемости защиты не скажется никак.

Но сейчас каждая молекула, каждый квант поглощался щитом, делая его только крепче, неуязвимее.

Чёрное продолговатое пятнышко в тридцать на сорок пять секунд поперечника.

— Перед вами, доблестный рыцарь, «Королёв», — указал он на экран паладину.

Тот пустил в ход рычажки, неведомые Фомину. Тьма оставалась тьмою, хоть и увеличилась в размерах.

— Боюсь, хозяин будет разочарован.

— Ничего, в другой раз я его прямо на борт доставлю.

— А сейчас — никак?

Мелькнуло в голове — попробовать, а? Тут как раз и «Королёв» в кустах. Завести, да там и оставить на веки вечные. Никакая четырёхмерность не поможет.

Но — устыдился. Помимо проблем технических, сложных, но преодолимых, вставали проблемы этические.

— Сейчас — это значило бы подвергать всех нас неоправданно высокому риску. Да не риску — просто несомненному преобразованию в мезоны. В другой раз. На катере, быть может.

— Быть может, — радостно согласился паладин и больше к разговору не возвращался.

Значит, вот ещё одна причина, по которой Фомина оставляли в живых, — «Королёв». Какие-то виды на межзвёздник у навьгородцев имеются. Тяга к дальним путешествиям? Или просто мезонная тяга? Как всякий корабль времён Межпотопья, «Королёв» был конструкцией двойного назначения. Мог летать в дальние края — в принципе даже в другие галактики. А мог обдувать мезонным двигателем планеты, да так обдувать — мало не покажется. Некому казаться-то будет. В каком качестве «Королёв» занадобился навьгородцам?

К счастью, броня на нём и впрямь крепка, на фу-фу не откроешь, никакие четырёхмерные штучки не пройдут. Да и назойливых и непрошеных посетителей, начиная от метеоритов и кончая навьгородцами, — мигом в мезонный котёл спровадят неумолимые законы природы. Те, что не только ещё действуют на межзвёзднике, а и крепчают день ото дня.

Дальнейшее плавание каравеллы проходило на удивление спокойно. Кадеты в крепостном пруду и то испытывают больше впечатлений: либо панцирник, невесть как пробравшийся в пруд, вдруг вцепится в борт яхточки, либо ветер подует чуть резвее, поднимая волны в локоть. Для кадета-первогодка, конечно, волнение, но доблестному рыцарю даже не докука. Нечувствительный пустяк.

От пустяка к пустяку они и подплывали к Земле: обогнули крохотный лягушатник, не захотелось пугать малявок, да осторожненько миновали Серое Гнездо: невелико счастье отбиваться от ос, ещё и на Землю завезёшь ненароком.

Земля же пухла на глазах, словно доброе тесто, поставленное в тёплое место. Хочешь не хочешь, нужно думать о посадке. И о том, что за нею последует.

Посадка-то что, посадка представлялась делом неизбежным. Падение кленового листа в утреннем тумане. Скорость сближения с Землёй держали совсем крохотную, дачный поезд, что ездил в учебнике по рельсам от Земли до Луны и обратно, пожалуй, мог бы обогнать каравеллу у границы атмосферы. А вот так мягко кружить в ней, приближаясь к поверхности, это шалишь. Поезд — штука прямая, грубая, к уклончивым манёврам не приучен.

А Фомин категориями уклончивости только и жил, обдумывая, что делать ему дальше. Пересматривать всю теорию развития человечества? В самом деле, что, если люди лишь копируют общество тарков, и копируют самым жалким образом: речь и манеры заимствованы у Зверя, сам великий и могучий язык подобран с барского стола? А обычаи, наши славные человеческие обычаи — продажа и обмен себе подобных, например? Для тарков-то самое естественное дело, а для людей?

Оставим историю историкам. Более важен сегодняшний миг.

Что делать-то? Межлопаточное пространство буквально чесалось в ожидании меча паладина. Опередить, ударить первым? Зверю радость.

Ударить Зверя? Паладин не даст, да и как ударишь-то, если Зверь сидит в своём отсеке и носа наружу не кажет. То-то заговорщики больше друг дружку извести старались, практикуя на роде людском. Или они — и магистр Хаммель, и доктор Гэрард, и стюард — действовали не сами по себе, а науськиваемые другими тарками. Каждый — своим. Ужо-то звери повеселились… Поди, ставки делали. Хотелось бы знать, а доблестный рыцарь Кор-Фо-Мин котируется у букмекеров? И если котируется, то как?