Василий Щепетнёв: Хроники Навь-Города

А кто сможет? И нужно ли причаливать?

И сидя в кресле пилота, и отдыхая в кают-компании (апартаментами он пользоваться перестал отчасти из-за того, что они были близки к логову, отчасти из-за стремления быть вместе с паладином, он тоже отдыхал в кают-компании), Фомин думал и думал всё над одним и тем же.

Надо понять: стоит ли вообще лететь на Землю?

Ведь он не сам по себе летит. Он везёт Зверя.

Ну, ну. Не пугайся. Пуганый. На Земле этих тарков видимо-невидимо. Преимущественно невидимо — для тех, кто дальше своих подошв не видит. Но — всё равно много. Что с того, если один тарк, попутешествовав в Пространстве, вернётся назад?

Но ведь он не просто вернётся. Привезёт с собой послание от лунных тарков. И что? Массовая миграция тарков на Луну Фомина нисколько не волновала. Жили на Земле — в смысле на поверхности — без них, ну и дальше как-нибудь проживут. Наоборот, радоваться нужно: исчезнет неясный, но не самый приятный фактор. Поработители людей! И пожиратели тоже. Пусть они едят только навьгородцев (только ли?), да и то не всяких (а каких?), без Зверей будет лучше.

Десять тысяч беглецов с нашей планеты. Только Зверей. Какое облегчение для человечества!

И тем не менее…

Тем не менее на каравелле был бунт. Мятеж. Кому-то очень не хотелось, чтобы лунная миссия закончилась успешно.

Почему?

А почему он должен вообще принимать на веру происходящее?

В каждом пункте можно сомневаться. Первое, сам мятеж. А был ли он? Нет, убитые, безусловно, были, уж собственным глазам он просто обязан верить, но вдруг это было не восстание, а бойня? Захотелось тарку пошалить, он и разбушевался. С точки зрения логики, полная чушь, но применима ли человеческая логика к Зверю?

Мятежники, кто они? Доктор Гэрард? Пожалуй. Магистр Хаммель? Как знать. Стюард и слуга? Четыре мятежника на крохотную каравеллу — не многовато ли? Куда смотрит контрразведка? Если миссия важна, а она важна, полёт на другую планету запросто не совершают, каждого должны были проверить и дважды, и трижды. Те же тарки с их якобы огромной ментальной мощью бы и проверили.

Возможно, и проверили. И возможно, мощь Зверей не так уж велика. Или же мятежники — люди выдающиеся именно в области ментальной скрытости, но как люди действия, способные совершить мало-мальски приличную диверсию, ни на что не годятся. Четвёрка отчаянных людей, да ещё с фактором внезапности, просто обязана сделать большее, нежели подставлять горло тарку. Отравить доблестных рыцарей, например.

Пойдём дальше. Встреча с лунными тарками — не была ли она инсценировкой с целью ввести доблестного рыцаря и полномочного посла в заблуждение? Зачем? Дак если б знать…

Он сидел в КУПе попеременно с паладином. Не столько управлял каравеллой, тоже мне, великий кормчий, сколько смотрел на звёздное небо и думал думу. Например, о том, что паладин способен управляться с корабликом куда лучше, нежели хочет показать. И зачем им тогда чужой рыцарь на борту? Оно, конечно, вдруг Зверю свежатинки захочется. Или Небесы станут борт о борт, да и спросят, как там поживает чрезвычайный и полномочный посол.

Третья возможность пришла на ум, когда паладин в минуту передачи вахты спросил невзначай, не будут ли они идти мимо «Королёва». Очень бы де хотелось посмотреть на знаменитый корабль.

Для Фомина было откровением то, что навьгородцы знали о межзвёзднике, но он не подал виду. Попросил лишь тех же щей, да пожиже — трапезничать им приходилось по-походному, то ножом услужить, то солонкою, то вот половником щей. То, что щи были невзаправдашние, разведённой культурой какого-то хитрокомбинированного штамма, не суть важно.

Не моргнув глазом, паладин подлил половничек и опять спросил, как бы ему хотя бы издали увидеть славный и могучий корабль.

При всей простоте навигации кое-какие расчёты Фомин таки сделал, и выходило так, что «Королёва» им не миновать никак. Такова уж особенность течения — нет-нет, а и норовит пройти мимо точек Лагранжа. Этакие саргассы космоса. И оказалось, что каравелла случайно, ну а как же иначе, проплывёт в непосредственной близости от межзвёздника времён Межпотопья. Так проложил маршрут штурман.

— Увидеть-то можно, отчего ж не увидеть, — облизнул ложку (нравы на каравелле, нужно отметить, несколько упростились), — но ведь невидимый он.

— Как это — невидимый?

— Что-то, конечно, увидеть можно. Тьму, к примеру. Но не больше. И потом, нужно вести каравеллу ювелирно, а то как бы в пасть не попасть. Проглотит запросто, у нас же комплекс «Свой — чужой» на борту не стоит. Не ровен час, затянет конвертер, да и разложит на мезоны.