Васіль Быкаў - На крыжах

Тут может возникнуть вопрос: почему мы молчали? Да, случалось, что некоторые теряли выдержку и не могли смолчать, но все они заканчивали одинаково: как враги народа, шпионы и диверсанты, укрывшиеся агенты гестапо, власовцы. И это боевые офицеры, прошедшие войну, кавалеры многих орденов! Вся страна существовала в атмосфере подозрительности, была пронизана системой слежки, доносительства. Можно было питать некоторую уверенность, что доверительный разговор останется без последствий, если он происходил между двумя близкими людьми. Если же в разговоре участвовал третий, то никакой гарантии не существовало, третий мог оказаться сексотом, и неприятности следовали незамедлительно.

Долгое время в своем занятии литературой я обходился собственным фронтовым опытом, так сказать, своеобразным следствием, проявлявшимся во фронтовой действительности, и мне понадобились годы, чтобы осознать необходимость причинности. Что касается темы войны, то причинность многих ее аспектов лежала в предвоенных годах, это виделось явственно, но необходима была определенная решительность начать ворошить почти запретные для искусства 30-е годы. Разумеется, решимость пришла не сразу, да и все наше общество в предыдущие десятилетия вряд ли было способно подобающим образом воспринять правду о 30-х.

— Не кажется ли вам, что сегодняшняя баталия вокруг Сталина и его приспешников, подобно прошлому повальному восхвалению «достижений» социализма, отвлекает нас от более насущных проблем дня, направляя социальную активность не в ту сторону?

— В таком случае я хочу спросить: кто это «мы», которых все время что-то отвлекает, что-то не туда направляет? Откуда такое безволие и такая легкая управляемость? Это если иметь в виду подопытных лабораторных мышей, то, конечно, ими следует манипулировать, для того они и существуют. Или если это темные, невежественные толпы, которые управляются волей вождя, то, разумеется, их воля и отвлекается, и направляется в соответствии с волей вождя. Но ведь мы же просвещенное общество и развиваемся в направлении демократического обновления, где каждый человек должен сознательно определить свой выбор, как и свое отношение к тому или иному явлению. Кто его может отвлечь в сторону? Вот и противники рок-музыки бесконечно твердят о ее пагубной силе, которая якобы ведет молодежь в пропасть, черт знает куда. Но я полагаю: молодежь — не скопище незрячих существ, которых можно куда-то не туда завести. Молодежь теперь пошла волевая и идет туда, куда хочет идти. Попробуйте ее загнать, куда она не хочет. Не пробовали? Пора уже понять, что в демократическом обществе кое-что может зависеть и от воли граждан, не только от намерений власть имущих.

— Как вы относитесь к созданию у вас в республике общественных объединений и групп «Талака», «Мартиролог Белоруссии», «Тутэйшыя»?

— Известно, что партия, явившаяся инициатором перестройки, активизировала инициативу широких народных масс. В самом деле, после длительной спячки, инертности, политического нигилизма массы проснулись и желают включиться в живое творческое дело. Молодежь первой отреагировала на перестройку созданием так называемых «неформальных» объединений. У нас их несколько. «Талака», куда входит в основном учащаяся молодежь, может быть, самое массовое и самое активное. Что значит слово «талака»? Это известная с древних времен форма сельской взаимопомощи, работа сообща. Объединение носит характер просветительского, культурно-исторического общества и, надо сказать, многое сделало для республики. Естественно, своей активностью «Талака» очень скоро вошла в конфликт с бюрократией. Этот конфликт обострился после того, как «Талака» провела несколько митингов в защиту исторического центра Минска, оказавшегося под угрозой разрушения. Ее начали печатно обличать во всех явных и мнимых грехах. За «Талаку» заступилась интеллигенция, но дискуссия вскоре обрела односторонний характер обличения почти всех неформальных объединений республики. «Неформалы» при этом были лишены какой-либо возможности высказаться в печати, объявить о своих целях или сделать попытку оправдаться. На заявку «Тутэйшых» о проведении митинга памяти предков городские власти ответили запретом. Это, разумеется, накалило обстановку в городе и создало атмосферу конфронтации между молодежью, «неформалами» и городскими властями. Возник конфликт, для которого не было сколько-нибудь убедительных причин, кроме разве что желания властей «поиграть мускулами» в виде милицейских формирований в касках и пуленепробиваемых жилетах.