Наталия Перевезенцева - Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Что это такое – экскурсионные станции? Продукт странного времени, которое экскурсоводы называют «золотым веком краеведения». Шла Гражданская война, исход которой был еще неясен. И в это время, в 1918 году, при Народном комиссариате просвещения (Наркомпрос) организуется специальное бюро школьных экскурсий. Инициатива исходила от наркома А. В. Луначарского, который пригласил к себе профессора И. И. Полянского и поручил ему возглавить специальную комиссию ученых, которая должна была подобрать в окрестностях Петрограда подходящие места для создания экскурсионных станций. К маю 1919 года работало уже шесть экскурсионных станций – Павловская, Детскосельская, Лахтинская, Сестрорецкая, Петергофская и при Каменно-островском сельскохозяйственном институте. Видные краеведы, ученые, экскурсионные деятели с энтузиазмом взялись за дело. Как писал Иван Михайлович Гревс, один из создателей русской экскурсионной школы: «Сделать экскурсию необходимым фактором в школьном курсе явилось задачей нового времени». У каждой станции была присущая ей специфика. Стрельнинская знакомила с результатами исследования морского дна и морской фауной, Детскосельская – с бытом ушедшей эпохи. Была еще Центральная станция в Аничковом дворце, где находился какое-то время и Музей города. Естественно, что она организовывала экскурсии по городскому центру. А Лахтинская экскурсионная станция разместилась на берегу Финского залива в бывшем замке Стенбок-Ферморов и открылась 19 мая 1919 года.

Как была организована работа лахтинской станции? Об этом писал в журнале «Экскурсионное дело» за 1922 год П. В. Виттенбург. «Прибывая на станцию к половине десятого утра, экскурсанты получали легкий завтрак, как и на других станциях, состоящий из чая или кофе с хлебом и сахаром или конфетами, затем отправлялись на экскурсию с очередным руководителем; возвращаясь с экскурсии около 3 часов, дети купались в море, занимались до обеда подвижными играми на свежем воздухе или гуляли в парке или на пляже. В четыре часа экскурсанты получали установленный обед, после которого совместно с руководителем подводили итоги проведенной экскурсии, разбирался собранный естественно-исторический материал и демонстрировался музей при станции, где по выставленным коллекциям учащихся знакомили с представителями местной фауны…». Музеем гордилась не только станция, но и местные жители, приносившие Виттенбургу разные редкости. Жемчужиной музейной коллекции было чучело белки-летяги, найденной в окрестностях станции. Этот вид в районе Невской губы ранее не встречался. Специально для музея написал несколько картин с видами Невской губы и Лахты академик живописи А. Н. Бенуа. Для поддержки станции организовывались благотворительные концерты, в который участвовали писатели Т. Л. Щепкина-Куперник и К. И. Чуковский. По воспоминаниям Евгении Павловны Виттенбург, [100]дочери Павла Владимировича, Корней Иванович Чуковский в 1924 году некоторое время жил на Лахтинской экскурсионной станции, чтобы поработать в спокойной обстановке. Привычка во всем видеть смешное и поязвить ему не изменила. Вот запись из его дневника:

«15 апреля 1924. Лахта. Экскурсионная станция. Надо мною полка, на ней банки: „Гадюка обыкновенная“, „acerta vivipara“ (ящерица живородящая) и пр. Я только что закончил целую кучу работ: 1) статью об Алексее Толстом, 2) перевод романа Честертона „Manalive“, 3) редактуру Джэка Лондона „Лунная долина“, 4) редактуру первой книжки № Современника и пр. Здесь мне было хорошо, уединенно. Учреждение патетически ненужное: мальчишки и девчонки, которые приезжают с экскурсиями, музеем не интересуются, но дуются ночью в карты; солдаты похищают банки с лягушками и пьют налитый в банки спирт с формалином. Есть ученая женщина Таисия Львовна, которая три раза в день делает наблюдения над высотой снега, направлением и силою ветра, количеством атмосферных осадков. Делает она это добросовестно, в трех местах у нее снегомеры, к двум из них она идет на лыжах и даже ложится на снег животом, чтобы точнее рассмотреть цифру. И вот, когда мы заговорили о будущей погоде, кто-то сказал: будет завтра дождь. Я, веря в науку, спрашиваю: „Откуда вы знаете?“ – „Таисия Львовна видела во сне покойника. Покойника видеть – к дождю!“ „Зачем же тогда ложиться на снег животом?“»

Ну, насчет «ненужности» станции Корней Иванович явно прибавил «для красного словца». За все время существования станции ее посетило более ста тысяч человек. Для многих мальчишек и девчонок лахтинская экскурсия была первой встречей с наукой, осознанием того, что природой можно не только бездумно пользоваться, но изучать ее и сохранять. Впоследствии некоторые из юных посетителей станции стали видными учеными.