Владимир Гаков - Два фантастических парня из Нью-Йорка

В кн. Р. Шекли «Цивилизация статуса». А. Бестер «Тигр! Тигр!», М., Армада, 1996.

Согласен, название более подходит какой-нибудь музыкальной группе. Что-то не слыхал, чтобы герои очерка профессионально занимались музыкой (хотя известно, что оба серьезно ею интересовались); да и «парнями» называть признанных классиков – вероятно, отдает некоторой фамильярностью... Но в их молодые, наиболее продуктивные годы представить обоих на сцене – вполне смог бы.

По крайней мере предложение написать одну статью сразу о двоих не вызвало внутренних возражений – хотя и не соавторы, даже близкими друзьями, кажется, не были... Почему-то именно эта парочка – отнюдь не «сладкая», а порой даже едкая – в восприятии всех, кому хорошо знакомо их творчество, выглядит на редкость органично.

При том, что близнецами их назвать никак нельзя. Музыку они исполняли бы все-таки разную...

Посмотрим же, что даст нам этот экспериментальный двойной портрет – в интерьере научной фантастики.

Писать о каждом по отдельности одно удовольствие. Ну действительно, кто же не знает Бестера и Шекли? Читаемы и любимы в нашей стране – на протяжении трех последних десятилетий. Классики. Почти целиком переведены, причем лучшие произведения дошли до нас еще в далекие теперь, «застойные» годы.

Поэтому и я начну с воспоминаний: кем они были для нас, читателей, познакомившихся с первыми образцами западной фантастики в середине шестидесятых. Они – это Альфред Бестер и Роберт Шекли.

С первым все просто. Пока переводили его рассказы, писатель оставался «одним из...», его имя заметно подавляли тогда первые фавориты отечественных издательств и редакций журналов: Азимов, Брэдбери... Но как только издательство «Молодая гвар- дия» рискнуло подарить подписчикам многотомной Библиотеки современной фантастики роман «Человек Без Лица» (под этим названием к нам пришла лучшая книга Бестера – «Уничтоженный»), да еще в филигранном переводе, также ставшем легендой, – все ахнули! Подобной фантастики, к которой лучше всего подходил эпитет «виртуозная пиротехника», наш читатель еще не знавал.

О теме, тем более подтексте произведения и говорить не приходится. Фрейда тогда не издавали, о таких материях, как эдипов комплекс и психоанализ, шептались как о чем-то неприличном, темный мир подсознания для среднего читателя фантастики и сам-то пребывал как бы в потемках. По отношению же к произведению искусства ярлык «фрейдизм» звучал как приговор.

А тут – престижное издание тиражом в две сотни тысяч экземпляров! Донесшее до широкого читателя то, о чем тогда можно было прочитать разве что в самиздате... И хотя знакомство с другим значительным романом Бестера, «Тигр! Тигр!» после первого рискованного эксперимента (видимо, смелость его по достоинству оценили не только благодарные читатели, но и профессиональные блюстители нравов) отложилось на долгие два десятилетия, мы все-таки подсознательно – ждали. Перечитывая новые, приходившие к нам изредка и строго дозированно, переводы рассказов – таких же ярких. остроумных, стилистически совершенных, – ждали нового прорыва, понимая, что от кого-кого, но от автора «Человека Без Лица» вправе надеяться как раз на что-то из рук вон выходящее... [1] Из личных воспоминаний той поры, относящихся к Бестеру, могу привести единственное: письмо, полученное от него в середине семидесятых, в котором писатель, в частности, отдает должное русской водке, которую будто бы отведал в Ленинграде. Все мои дальнейшие поиски свидетелей этого, видимо, единственного (когда? по какой линии?) визита писателя в нашу страну к успеху, увы, не привели. – Здесь и далее примеч. автора.

Основательное знакомство с творчеством Альфреда Бестера состоялось лишь в начале девяностых годов. А познакомившись, – удивились: до чего же мало – по американским меркам – он успел написать. И сколь велико совершенное им в фантастике. Бестер остается бесспорным рекордсменом если не по интенсивности, так хоть по эффективности «стрельбы»: большинство из того, что он создал, ныне – бесспорная классика жанра.

И не было в этом жанре ни одного мало-мальски основательного потрясения основ, ни одного шумного движения – от «Новой Волны» до нынешних киберпанков, – не водрузившего бы на свои штандарты имя Альфреда Бестера.

Иная судьба сложилась на отечественном – фантастическом во всех смыслах – рынке у Роберта Шекли.