Владимир Соколов - Я ничего не придумал

Мы сели в поезд и поехали в Башкирию. О билетах позаботился НКВД. Так начался новый этап в нашей с мамой жизни.

Только став взрослым, я понял, сколько физических и моральных сил потребовалось маме, чтобы пережить все эти события, сколько выдержки и мужества проявила она в обстановке, к которой была совершенно не подготовлена.

Через двое с половиной суток проводник объявил: «Кто выходит на станции Давлеканово, подготовьтесь к выходу. Поезд стоит десять минут».

Итак, мы прибыли в благословенную страну Башкирию. Я не шучу — это действительно благословенный край, и не только потому, что здесь прекрасный климат и природа, но и потому, что вынужденный переезд в Башкирию избавил нас с мамой от многих серьёзных неприятностей.

Когда после войны я возвратился в Ленинград, из всех ребят, запечатлённых на фотоснимке «Ленинградский двор», я застал только Витьку Войчунаса, который во время блокады работал матросом на судах, доставлявших по Ладоге продовольствие в блокадный Ленинград. Вся его квартира напоминала зал комиссионного магазина, торгующего мебелью и антиквариатом.

Поистине неисповедимы пути господни! Если бы мы не уехали из Ленинграда, то, скорее всего, погибли бы во время блокады, и не было бы ни Андрея, ни Татьяны Соколовых, ни их детей…

Позднее, размышляя обо всех этих событиях, я сделал для себя вывод: никогда не надо поспешно сетовать на те или иные повороты судьбы. Никому не дано знать, для чего совершается то или иное событие, и как оно отразится на нашей дальнейшей судьбе.

На первое время мы поселились в гостинице, которую местные жители называли «номерами».

Мама стала на учёт в отделе НКВД. Для тех, кто не знает, разъясняю, что НКВД — это Народный комиссариат внутренних дел, т.е. то же, что позднее называлось КГБ, а сейчас — ФСБ. Отмечаться в НКВД надо было каждую неделю. На этом мероприятии мама познакомилась с другими высланными. Их было много — преимущественно из Москвы и Ленинграда. Это были, в основном, женщины с детьми или без детей — жёны осуждённых по 58 статье. В небольшом числе были и мужчины, у которых жёны оказались «врагами народа».

Начальник райотдела НКВД относился к высланным лояльно, помогал в трудоустройстве и в обеспечении жильём.

Жить в «номерах» было очень дорого, поэтому мы некоторое время снимали комнату у местных жителей. Позднее, к зиме, нам дали квартиру в большом одноэтажном деревянном доме.

Когда я сейчас вспоминаю, что это была за квартира, мне становится жутко. Она представляла собой по существу одну комнату, в которой с помощью перегородки была выделена кухня. Посреди комнаты стояла большая чугунная печка — «буржуйка». Пока эта печка топится, в комнате достаточно тепло, даже при сильном морозе, но стоит прекратить топку, как тепло немедленно улетучивается. Поэтому утром вода в ведре на кухне покрывалась коркой льда. Туалет был на улице. И это при тридцати-тридцати пяти градусах мороза!

К счастью, благодаря хлопотам мамы, мы прожили в этой квартире, если память мне не изменяет, только две зимы. Нам дали другую, более благоустроенную и тёплую квартиру. Она состояла из кухни и жилой комнаты с нормальной печью. Туалет, правда, был всё же на улице.

Мама работала бухгалтером в конторе Заготлеса, что давало возможность приобретать по низкой цене дрова и почти совсем даром — опилки. С отоплением у нас, таким образом, не было проблем.

Однако, довольно о бытовых трудностях, тем более, что меня все эти трудности в то время не очень-то и беспокоили. Полагаясь во всём на маму, как и положено ребёнку, я даже получал удовольствие от всех этих интересных перемен в нашей жизни. Жалеть маму я стал значительно позднее.

Осенью 1937 года я поступил в шестой класс Давлекановской неполной средней школы, т.е. семилетки. После окончания седьмого класса я перешёл в полную среднюю школу, где закончил девятый и десятый классы. Учился я без труда, поэтому у меня было много времени для личных дел.

Посёлок Давлеканово расположен на высоком берегу долины реки Дёмы. Широкая, в несколько километров, долина имеет очень малый перепад высот, а поэтому течение реки совсем медленное, почти незаметное. Река, выбирая себе русло, причудливо извивается, течёт то в одном, то в другом, иногда в обратном направлении. При этом отдельные отрезки реки часто соединяются между собой дополнительными протоками. Такого фантастического водяного лабиринта я никогда и нигде не встречал.