Владимир Соколов - Освобождение вселенной

Бездонная космическая бездна осветилась мимолетной, как ускользающая мысль, лучезарной вспышкой. Звездные осколки огромного небесного ковра моментально поглотили паутинки энергии плазменных частиц, растворенных в бескрайних просторах Вселенной.

Сознание пульсировало, темная туча застилала глаза, где-то, словно отдельно от него, плавало тело, ощущалась сильная боль в правой ноге. Голос из подсознания дал команду «Встань, открой глаза». Отчаяние помогло прийти в себя.

Ты не совсем в порядке, но тебе дьявольски повезло, если только можно назвать везением остаться в живых. Резко встряхнулся, как хорошо, как неожиданно легко на этой планете. Он, Коннарэген, может быть доволен: перед ним необычайная, никогда не виданная планета, а значит, можно свободно передвигаться в любом направлении. И хотя мышцы дрожат от ультрасветового поля и почти полного отсутствия амортизации, на что большее может рассчитывать он, уже своим рождением приговоренный к смерти. Потому что, несмотря на молодость, из его вида к этому возрасту в живых не остается никого. А рядом была трава, пусть чужая, но реальная. И дул, обдувая приятной прохладой, пусть чужой, но свободный ветер. И несмотря на упорно ноющую боль во всем теле, плоть наливалась звериной силой перед неведомым, диким миром. Что он знал об этом мире, когда хитростью направил сюда капсулу. Он – баловень судьбы, спасенный волей случая от ранней смерти. Уйдя хитростью от палача-садиста, он лишь немного знал об этой планете. Знал, что она населена агрессивным полуцивилизованным народом, уже умеющим осуществлять неуправляемую термоядерную реакцию. Вероятно, палачи его расы рассчитывают на его скорую гибель. Но так просто умирать он не собирался. Из оружия в кармане был лишь мощный парализатор, незаметно снятый с тюремщика, и десяток ненужных питательных пилюль. Мембрана, на которой он прибыл, скорее всего, невидима для примитивных радаров этой планеты, а места здесь довольно, даже если специально искать, то обнаружить его будет очень непросто. Поэтому ему, привыкшему к борьбе за жизнь своей расы, даже маленькая передышка была как нельзя кстати.

Пожирая автострадную полосу, здоровенной «Кадиллак» почти бесшумно скользил по гладкой поверхности. Люджина Амстронг, жена престарелого миллиардера, и ее подруга Джерси Смит, ослепительная красотка, охотница на мужчин, способная разорять самые большие состояния и сколачивать их вновь (привыкнув не считаться с многомиллионными расходами, крутясь как в бизнесе, так и в сексе, везде, где только можно себе представить, Люджина, как и ее подруга, успевала испытать все мыслимые и не мыслимые удовольствия), мчались в направлении Ри-Йорка на суперсовременном автомобиле стои-мостью в пятнадцать миллионов долларов.

– Джерси, ты знаешь, а твой предыдущий парень был ничего.

– Еще бы, Люджи, многие мужчины просто похотливые кобели, которых надо долго учить, чтобы доставить себе хоть какое-то удовольствие.

– Джерси, ты довольно богата и ты можешь позволить связи, только приятные тебе. Тот образ жизни, что я веду, не позволяет мне делать, что я хочу.

– Да, но в прошлый раз ты просадила 10 миллионов, и если твой старик Шейх узнает хоть об одной твоей проделке, то…

– Молчи, Джерси, лучше посмотри, кто идет.

Развращенные Люджина и Джерси, знавшие многих мужчин и лишь машинально улыбавшиеся им, в следующий миг были поражены. А напичканная электроникой бронированная темногранатовая машина стала. Стала неожиданно для самого шофера. Джерси и Люджина были поражены: никогда за всю свою жизнь они не видели более красивого мужчины. Незнакомец поражал высоким, более двух метров ростом и удивительно пропорциональным сложением. Плитки могучих мышц были неестественно рельефны. По красоте потрясающая мускулатура атлета превосходила статуи древнегреческих богов. При движении мышцы колыхались, как гибкая сталь, каждый мускул четко просматривался сквозь светло-бронзовую загорелую кожу. Незнакомец был обнажен по пояс, вся его фигура дышала неимоверной силой. Тело блестело на солнце, словно смазанное маслом. Лицо имело идеальные пропорции, и в то же время в нем было что-то неуловимо орлиное. Не имея ни одного лишнего волоса, он производил неестественное впечатление. В то же время лицо у него было удивительно юное, даже в какой-то мере мальчишеское. Очень широкоплечий, с могучими дельтами он походил на античного бога, владеющего секретом вечной молодости.