Сигрун Слапгард - Сигрид Унсет. Королева слова

Унсет старалась как можно эффективнее организовать свои творческие будни. Она заказала новые книжные полки, посылала длинные списки заказов в книжные и букинистические магазины. Подписалась на услуги агентств, собиравших вырезки из газет. Внимательно следила за последними новинками в норвежской литературе и рецензиями на собственные произведения. Второй том своей трилогии о Кристин Унсет посвятила отцу. По мнению некоторых критиков, в этой части книги писательница и впрямь слишком увлеклась фактографическим историческим материалом в ущерб чисто литературным достоинствам. С особенным любопытством «Хозяйку» читал профессор Фредрик Поске — в конце концов, он потратил немало времени, подробно отвечая на все вопросы Сигрид Унсет. И был разочарован, обнаружив, что его вклад в окончательную редакцию книги оказался весьма невелик. На вопрос, зачем Унсет нужно было знать столько деталей, раз уж она не собиралась включать их в повествование, писательница отвечала: «Неточности могли бы вызвать раздражение читателей, хорошо знакомых с каноническим правом» [345] Edda, hefte 6, 1975. .

Той весной Унсет опубликовала большую статью еще об одном историке, оказавшем на нее значительное влияние, — речь идет о лучшем друге и коллеге ее отца Хенрике Матисене, или «историографе Трёнделага», как она его называла [346] Aftenposten, 22.4.1922. . Писательница помнила его еще с детства — он бывал у них в гостях по всем часто меняющимся адресам, он же научил ее строить перспективу в рисунке. Будучи уже взрослой, Унсет обращалась к другу отца за помощью, когда ей были нужны исторические факты, в особенности во время работы над «Хозяйкой». Матисен восхищался Нидаросским собором, и это напомнило писательнице собственные детские впечатления от первой встречи с этим величественным зданием: «Мне было девять лет, когда я впервые увидела кафедральный собор в Нидаросе. <���…> Мы спускались вниз по крутым улочкам Бакланнет, по сторонам пестрели деревянные дома с пеларгониями и фиалками в окнах, — как вдруг в просвете между домами показалась широкая, блестящая серебристая лента реки, и на противоположном берегу, за низкими строениями парка „Маринен“ и кронами деревьев, — серая масса собора. Он выглядел тяжелым, мощным и законченным, несмотря на деревянную крышу над средней башней». Руины собора, первое увлечение ее отца, оставались для Унсет одним из заветных туманных воспоминаний детства: «Серая каменная стена со слепыми арками, осененная зеленоватым светом, пробивающимся сквозь могучие кроны деревьев». То, что память Святого Улава, «самого замечательного норвежца за всю историю Норвегии», продолжают чтить на родине, на взгляд Унсет, является прежде всего заслугой Хенрика Матисена. Именно благодаря его неустанным усилиям в стране снова стали отмечать День Святого Улава.

Сигрид Унсет превратилась в писательницу с весьма приличными доходами. Благодаря деньгам от публикации «Кристин, дочери Лавранса» и собрания сочинений о материальных проблемах на какое-то время можно было забыть. Приставив к Моссе няню и поручив хозяйственные дела служанке, Унсет могла целиком посвятить себя творчеству. Она уже приступила к последней книге трилогии «Крест», когда из стуртинга пришло уведомление, что ей назначили писательское пособие в размере 1600 крон в год. В полном недоумении она обратилась за разъяснениями к коллегам из Союза писателей — она же в свое время поддержала предложение выделить постоянное пособие таким писателям, как Нильс Коллетт Фогт, Улав Дун, Гуннар Хейберг и Ханс Онруд. Два года назад стуртинг принял решение заменить постоянное пособие стипендиями. А теперь Комитет по делам университетского и профессионального образования, заместителем председателя которого являлся Карл Юаким Хамбру, вернулся к прежнему порядку и решил передать пособие, что получал ныне покойный композитор Турвальд Ламмер, в пользу Сигрид Унсет. Такое предложение внес Хамбру, неоднократно хваливший писательницу в своих рецензиях. Сама она даже не просила о пособии и никоим образом не могла повлиять на позицию Союза писателей. Присуждение пособия Унсет вызвало бурную реакцию в прессе. Газеты пестрели карикатурами, на которых писательница была изображена принимающей мешки с деньгами. Подпись под одной из карикатур гласила: «Поскольку вы, госпожа, продемонстрировали блестящий талант зарабатывать деньги, вы, как никто другой, заслуживаете денежной помощи от государства» [347] Ringdal 1993, s. 100. .