Сигрун Слапгард - Сигрид Унсет. Королева слова

Такие мысли обуревали Сигрид Унсет к моменту завершения работы над рукописью. Нини Ролл Анкер она пишет, что проглотила свои обиды и «с помощью Бога и Святого Улава» решила «сделать все, что в моих силах».

Роман стал настоящей сенсацией. Накануне Рождества, когда она приехала в Кристианию, на всех книжных прилавках штабелями лежали свежеотпечатанные экземпляры «Кристин, дочери Лавранса». Судя по всему, «Венцу» была уготована судьба рождественского бестселлера этого года. Единодушие рецензентов могло нагнать скуку. На сей раз общий восторг захватил и Рональда Фангена, — и хотя все написанное после «Йенни» он считал шагом назад — и не одним, — последний роман, несомненно, оказался долгожданным прорывом. «Кристин, дочь Лавранса» стала бестселлером не только в Норвегии, но и во всей Скандинавии.

Никогда еще писательница не была так довольна своим детищем. Но радоваться в полную силу не могла. Ее тревожила неопределенность их отношений со Сварстадом, из-за всего, что осталось невысказанным между ними. И по мере приближения Рождества, по мере того как множились похвалы ее успеху, росло и беспокойство. Устами Осхильд Сигрид Унсет замечает: «Лучшие дни — те дорого обходятся» {42} 42 Унсет С. Кристин, дочь Лавранса: Роман в 3 кн. Петрозаводск: Карелия, 1995. С. 57. , но сколь дорого придется заплатить лично ей? [323] Kransen, s. 58. В письме от 3 декабря 1920 года она писала Нини Ролл Анкер, что все еще готова подчиниться: людям, которые пережили вместе много хорошего, все-таки надо держаться друг друга, считала она. Но особой радости при мысли, что придется возвращаться «в свои окопы», она не испытывает. Решив сделать последнюю попытку, она навещает Сварстада в его мастерской.

За четыре дня до наступления Рождества Сигрид Унсет садится на поезд до Лиллехаммера. Рождественского настроения у нее нет и в помине. Она чувствовала себя не как писательница, добившаяся невероятного успеха, но как женщина с нерешенными семейными проблемами. Как женщина, потерпевшая поражение. Рождество она праздновала одна со своими детьми в Бьеркебеке.

Брат Эдвин в «Венце» говорит: «Я хотел, чтобы ты пришла к Богу с девическим венцом, Кристин!» [324] Kransen, s. 279. {43} 43 Унсет С. Кристин, дочь Лавранса. С. 430. . Не впервые Сигрид Унсет пишет о том, как чудовищна власть Эроса. Теперь она только укрепилась в этом мнении.

И уже решила, как назовет первую часть второго тома: «Плод греха».

Лиллехаммер, Вадстена.

Жизнь Сигрид Унсет проходила в повседневных хлопотах — тут и малыши, болеющие коклюшем, и стертые от работы пальцы, одежда, которую приходилось постоянно покупать и латать. Дети, просыпающиеся, когда сама она ложилась спать после напряженной писательской смены. Трое детей, за каждого из них она по разным причинам тревожилась. Иногда она так уставала, что засыпала, едва успев приложить младшего к груди. Тревожилась она и за приемных детей, хотя тут тревоги были иного рода. Все время, за исключением того, что они проводили в гостях в Бьеркебеке, она мучилась тревогой и угрызениями совести. Все это были реалии ее жизни. Но только с одной стороны. А с другой — она была целиком погружена в мир Кристин, захвачена ее судьбой.

Вокруг были разбросаны словари, книги по истории, источники, блокноты с заметками и множество карандашей. Только самой писательнице и ее близким было известно, как часто она вынуждена «выключаться» из собственной жизни. Время наедине с персонажами и исторической литературой летит быстро.

А ведь оставалось еще столько деталей, которые надо было проверить. Ошибок быть не должно. Попадались и вопросы, ответов на которые в своих словарях она не находила. И тогда она писала человеку, который в свое время предложил ей выступить с трибуны Студенческого общества, — историку, литератору и специалисту по средним векам Фредрику Поске. Они познакомились на встрече писателей вскоре после выхода в свет первой книги Унсет. Поске тогда был молодым студентом-филологом и превосходил знаниями большинство своих однокашников. Знакомство вышло довольно необычным, позднее Поске даже написал воспоминания об этом. Унсет задала вопрос о Вальтере фон дер Фогельвейде, и Поске, по счастью, знал кое-какие стихи этого немецкого поэта, творившего семьсот лет назад. А как насчет Освальда фон Волькенштейна? К своему стыду, студент Поске был вынужден признать, что не слышал о таком. «Потом мы продолжили прочесывать Средневековье. Сигрид Унсет говорила о шотландских балладах, „Эдде“, исландских сагах, а мне оставалось только внимательно следи ть за разговором и поддакивать в нужных местах» [325] Edda, hefte 6, 1975. . После этого Поске рискнул задать вопрос, почему Сигрид Унсет не пишет на средневековую тему — когда ее любовь к Средним векам видна невооруженным глазом? «Тема может быть какой угодно, все зависит от исполнения», — отвечала она. С тех пор Поске превратился в известного специалиста по Средним векам, а в 1914 году защитил докторскую диссертацию на тему «Христианство и средневековая поэзия». В отличие от Унсет, он снискал уважение в академических кругах. В 1920 году была опубликована его книга «Король Сверре», после которой он получил звание профессора.