Хлое Райдер - Подруги навсегда!

Пиппа поняла, что спорить бесполезно и что Сумрак только ещё больше разозлится.

– Звёздочка не называла вас ворами, – примирительно сказала Пиппа. – Мы все просто очень волнуемся из-за пропавшей подковы. Она должна оказаться на Шепчущей Стене до конца дня. К тому же мы не знаем никого, кто бы, кроме вас, жил в самом сердце вулкана. А здесь премиленько! Я бы с удовольствием посмотрела, как тут всё у вас устроено.

Пиппа застенчиво улыбнулась, и Сумрак ответил улыбкой.

– Спасибо. Пожалуй, правда, наш дом не всем придётся по вкусу. Если хочешь, я тебе покажу наш замок.

Лицо девочки просветлело.

– С удовольствием!

Сумрак ступил вперёд, не сводя с Пиппы глаз, которые скрывала длинная спутанная грива.

– Ты тоже из Королевского Замка? Должен сказать, что заносчивые там, внизу, живут пони. Считают, что их замок самый лучший, самый правильный. Но ты сейчас увидишь, что у нас здесь есть. Да наш замок в сто раз красивее! И между прочим, он стоял здесь задолго до вашего королевского дворца. Да он – самое сердце Шевалии!

– Правда? – Пиппа нахмурилась. – А зачем же вы тогда хотите уничтожить остров?

Сумрак обменялся с Чёрным взглядом. Последний покачал головой.

– О чем ты говоришь?

– Подкова, которую вы у себя прячете для игры, – аккуратно начала Пиппа, – безусловно, одна из восьми древних магических золотых подков, которые висят на Шепчущей Стене. Учёная волшебница Соловушка написала в древних свитках, что Шевалия будет существовать только при условии, что магия подков – любовь, которую испытывают к лошадям и пони все любящие их, – будет ежегодно подпитываться солнечными лучами в День летнего солнцестояния.

Сумрак удивлённо округлил глаза.

– Что? Неужели это правда?

Пиппа кивнула.

– Значит, Госпожа обманула нас. Она сказала, что подковы – простые символы власти и силы, и если спрятать их, то Шевалия вернётся к тем временам, когда вулкан был сердцем острова, а все пони были равны – прекрасные славные годы!

– Пони действительно должны быть равны, – согласилась Пиппа. – Но кражей делу не поможешь. Если вы прочтёте свитки, то узнаете, что прежде чем Соловушка создала эти подковы, Шевалия была бесплодным вулканическим островком. Никакой бывшей славы!

– Мы должны найти последнюю восьмую подкову, – встряла Звёздочка. – Мы подозреваем, что она где-то здесь, но не знаем, где искать.

– Мы вам поможем, – откликнулся Сумрак.

Чёрный, очевидно, был возмущён обманом, поэтому, когда он заговорил, его голос звенел от волнения.

– Думаю, я знаю, где надо искать. У Соловушки была потайная лаборатория в недрах вулкана. Госпожа всё своё время проводит там – прошлой ночью она заперлась в ней до утра. Готов поспорить, что подкову она прячет именно там. Следуйте за мной, я покажу дорогу.

Чёрный пустился вскачь, а Сумрак, Звёздочка и Дымка, не теряя времени, поскакали за ним, минуя запутанные переходы, коридоры и галереи. Наконец, туннель вывел их к внутренней части кратера и нескольким соединяющимся пещерам.

– Лаборатория Соловушки в последней пещере, – пояснил Чёрный, легко огибая лужицы лавы и валуны, которые во множестве пересекали дорогу. Вскоре они добрались до массивной округлой каменной двери, закрытой на железную щеколду. Чёрный заученным движением легко поднял щеколду и толкнул дверь, которая со скрипом отворилась. В молчании все вошли внутрь, и Пиппа спрыгнула со спины Звёздочки. Вдоль пещеры тянулись длинные деревянные столы, на которых располагались покрытые толстым слоем пыли приборы и инструменты. В пробирках, которые во множестве стояли тут и там, были налиты разноцветные жидкости. Горло Пиппы запершило от едких кислотных испарений. На одном из столов лежал внушительных размеров свиток, перевязанный тёмно-розовой лентой. Девочка не могла отвести от него взгляда. Неужели это тот самый древний свиток или только его копия? Рядом в рамке, сделанной из вулканического камня, находился портрет приземистой пони с глазами навыкате.

– Баронесса? – уточнила Звёздочка, сделав шаг вперёд.

– Нет, это Соловушка, – поправил её Сумрак. – Но ты права, Госпожа её прямой потомок. Они и правда очень похожи.

На стенах также висело множество портретов Соловушки, все в богато украшенных золотых рамках. В последнюю рамку был вставлен портрет маленькой пони с ещё более выпученными глазами.