Джоди Пиколт - Второй взгляд

Тот, в свою очередь, задумчиво рассматривал крюк на потолке. Затем извлек из рюкзака пластиковый пакет для мусора, наполненный водой, и мешок с опилками, которыми он, судя по всему, разжился на ближайшей конюшне.

— В этом пакете три четверти пинты, — сообщил Илай. — Если верить Уэсли Снипу, мочевой пузырь человека вмещает в себя не больше четырехсот миллилитров жидкости.

— Очень важная и чрезвычайно интересная информация, — вскинул бровь Тук. — И к чему она нам?

— Сейчас все поймешь.

Илай вскарабкался на табуретку, сделал знак Туку подержать пакет и привязал его к крюку, торчавшему в потолке.

— Старина Снип утверждает, что в момент смерти от удушения сфинктеры человека расслабляются и мочевой пузырь с прямой кишкой опорожняются.

— Приятный у нас выдался разговор.

Илай разбросал под висящим пакетом опилки, потоптался на них и отступил на шаг, любуясь результатом.

— Отлично, Тук, — заявил он. — А теперь проколи наш мочевой пузырь.

— Что-что?

— Проколи наш мочевой пузырь, — повторил Илай, указывая на пакет с водой.

Тук знал, что парням, которые таскают с собой пистолет, лучше не перечить.

— Пожалуйста, — буркнул он и проколол мешок авторучкой.

Оба молча наблюдали, как вода хлынула сначала тонкой струйкой, затем потоком. Опилки потемнели, следы, отпечатавшиеся на них, утратили четкость. Когда мешок опустел, на опилках под ним образовалось влажное пятно размером примерно с крышку люка.

— Сфоткай это для меня, хорошо? — распорядился Илай.

Тук бросил взгляд на кобуру, валявшуюся на одном из лабораторных столов, пожал плечами и послушно взялся за камеру.

Пока он печатал фотографии, Илай вышел и вернулся с деревянным ящиком в руках.

— Ну что? — спросил он.

— Мокрые опилки — они и есть мокрые опилки. А ты чего ожидал?

Илай взял из рук Тука снимки и принялся внимательно их разглядывать. Потом положил рядом с фотографиями с места преступления, которые только что увеличил Илай.

— Мне это кажется или наше мокрое пятно действительно намного меньше, чем на месте убийства?

Зрение не обманывало Илая. Темное пятно на поляроидных фотографиях было почти в два раза меньше, чем на снимках семидесятилетней давности. Прежде чем Тук успел сказать хоть слово, Илай открыл деревянный ящик и вытащил увесистый блок льда шириной примерно в два фута и высотой в фут. Протащил его по опилкам, прочертив длинную извилистую линию, и установил в центре влажного пятна. Затем уселся на табуретку и вытащил из кармана сложенную «Нью-Йорк таймс» с кроссвордом.

— Мы что, будем кроссворд решать? — спросил Тук.

— Именно. Это лучший способ скоротать время в ожидании.

— Хватит говорить загадками, — возмутился Тук, окинув скорбным взглядом царивший в комнате хаос.

— Хватит, — согласился Илай. — Тем более что мы, кажется, нашли отгадку.

Итан завязывал шнурки на кедах, и вдруг до него донесся пронзительный визг. Мальчик пулей вылетел в коридор и распахнул двери комнаты, где остановились Люси и ее мама.

Девчонка сидела на кровати и дрожала как ненормальная.

— Люси! — окликнул ее Итан. — Ты что, спятила?

Он обвел глазами комнату. Мамаша Люси куда-то запропастилась. Что ж, сейчас всего лишь полночь. Возможно, она любит гулять по ночам.

— Ты опять задыхаешься?

Люси покачала головой. Пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в край одеяла, слегка расслабились.

— Я тебя разбудила?

— Нет, я все равно встаю в это время. — Итан взглянул на шнурки, которые так и не успел завязать. — Где твоя мама?

Люси огляделась по сторонам с таким удивлением, словно только что заметила отсутствие собственной матери:

— Не знаю. Меня уложила спать твоя мама.

— Мамы — они все одинаковы, — усмехнулся Итан. — Им ничего не стоит заменить друг друга.

Люси улыбнулась, но слабо и неуверенно. Итан попытался вспомнить, как мама успокаивала его, если ему снился кошмар.

— Теплое молоко, вот что тебе нужно, — авторитетно заявил он. — Будешь пить молоко?

— Зачем?

— Ну, — растерялся Итан, — мама говорит: молоко помогает уснуть. Когда я начинаю чудить во сне, она всегда приносит мне молоко, разогретое в микроволновке.

— А я готова спорить, что ты спишь нормально.

— Да прямо! Кошмарные сны снятся всем.

— А про что твои кошмарные сны?

— Обычно про то, как я заживо жарюсь на солнце, — равнодушно проронил Итан. — А твои?

— Ко мне приходят призраки, — прошептала Люси.

Тишина, стоящая в доме, внезапно показалась им обоим зловещей. Но Итан не сомневался: когда рядом живой человек, призраки не страшны.