Джоди Пиколт - Второй взгляд

Росс, никем не замеченный, выскользнул из палаты. Нет, конечно, это не Лия. Она бы сразу его узнала. К тому же, приглядевшись, он заметил некоторые различия. У этой женщины волосы длиннее, они сильно вьются и имеют скорее медовый, чем пшеничный оттенок. Судя по тонким морщинкам у рта, она значительно старше Лии. К тому же у нее есть дочь, девочка лет восьми-девяти. Но глаза у нее в точности такие, как у Лии, — огромные, карие. И тоже полны печали.

Она слишком молода, чтобы быть дочерью Сесилии Пайк. Но подобное сходство, несомненно, свидетельствует о близком родстве.

Дверь палаты распахнулась, оттуда потянулась вереница докторов и медсестер в белых халатах. Росс подошел к дверям.

— Это мой старый друг, — донесся до него голос Руби.

В следующую минуту кто-то захлопнул дверь, лишив Росса возможности услышать продолжение разговора.

Но и того, что он слышал, было достаточно, чтобы понять: Руби Уэбер способна на ложь. Она солгала, назвав его своим другом.

И она солгала, сказав, что ребенок умер.

В полиции Шелби узнала, что заявление о пропаже человека можно подать лишь в том случае, если он отсутствовал более двадцати четырех часов. Она узнала также, что в окрестностях Берлингтона проходит пять автомобильных магистралей, а из местного аэропорта можно улететь в Чикаго, Питсбург, Филадельфию, Нью-Йорк, Кливленд и Олбани.

На сегодняшний день 2100 человек числились без вести пропавшими.

Ее брат был одним из них.

Записку, которую оставил Росс, Шелби практически не выпускала из рук, и чернила отпечатались у нее на ладони как знак потери. Илай, примчавшийся после ее звонка, пообещал, что лично прочешет весь Комтусук и заставит копов в Берлингтоне рыть носом землю. Но Шелби твердо знала: если ее брат не хочет, чтобы его нашли, он способен стать невидимым.

Когда они еще учились в школе, какой-то парень, игравший за школьную футбольную команду, совершил самоубийство, прыгнув в ущелье. Новость облетела все газеты, в вестибюле школы установили портрет погибшего, у которого выросла гора цветов и мягких игрушек. Росс захотел посмотреть на место, где это случилось.

«Господи, — сказал он, стоя на вершине и глядя на острые камни внизу, — если этот парень решил покончить с жизнью таким способом, значит она здорово ему надоела».

«А какой способ выбрал бы ты?» — спросила Шелби, охваченная болезненным любопытством.

Теперь ей трудно было поверить, что когда-то они говорили о подобных вещах столь легкомысленно. Ей не удавалось вспомнить, что ответил Росс, хотя она напрягала память так сильно, что у нее разболелась голова. Что он предпочел бы — пистолет, нож, снотворные таблетки, прыжок с железнодорожного моста? Может, он считал, что лучше всего свести счеты с жизнью, заперевшись в убогом номере какого-нибудь придорожного мотеля? Или в своей машине?

Когда после очередной попытки самоубийства Росс лежал в больнице, Шелби пришла его навестить. Росс, одурманенный лекарствами, вряд ли запомнил произошедший между ними разговор.

«Если ты рыба, у тебя не получится жить на суше, сколько ни пытайся», — сказал он тогда.

Телефонный звонок отвлек Шелби от воспоминаний. Выскочив из комнаты Росса, она бросилась в свою собственную.

— Шелби!

— Илай? — откликнулась она. Сердце ее упало.

— Он не звонил?

— Нет.

— Понятно… Значит, скоро позвонит. Не будем занимать линию.

Шелби не стала спрашивать, на чем основана его уверенность. Она обрадовалась. Илай не привык бросать слова на ветер.

— Хорошо, — сказала она и повесила трубку.

Обернувшись, Шелби увидела в дверях Итана. Вид у него был несчастный.

— Это все из-за меня, — пробормотал он.

Шелби похлопала по кровати, приглашая сына сесть рядом:

— Поверь мне, Итан, ты тут ни при чем. Раньше я тоже обвиняла себя. Корила себя за то, что бессильна помочь Россу.

— Нет, я не о том… — Лицо Итана жалобно сморщилось. — Как-то ночью мы с ним говорили… ну, в общем, о смерти.

Шелби пристально взглянула на сына:

— Да? И что же он тебе сказал?

— Сказал, что он трус, — нахмурившись, сообщил Итан. — Я спросил его… про шрамы на руках. Наверное, он вспомнил обо всем этом и уже не смог забыть снова.

Шелби ощутила, как струна, натянувшаяся внутри ее, ослабла.

— Итан, ради бога, не думай, что ты натолкнул дядю Росса на подобную мысль. Он уже давно ее вынашивал.

— Но почему? — глядя ей прямо в лицо, спросил Итан. — Почему он хочет умереть?

Шелби медлила с ответом.