Элис Лаплант - Расколотый разум

– Да. Ладно. Конечно. Да, мы там будем. – Она вешает трубку.

– И в чем же дело? Куда это мы поедем?

Я рада тому, что есть за что уцепиться. Приятно иметь возможность повысить голос и снять напряжение.

– Успокойся, Дженнифер. Оно того не стоит. У полиции есть еще вопросы. Они попросили тебя приехать завтра в участок. Фиона там будет. И твой адвокат. Помнишь ее?

– С чего вдруг мне надо говорить с полицией?

– Из-за Аманды.

– А что она натворила?

– Ничего. Совсем ничего. Наоборот. Полиция пытается выяснить, кто убил ее.

– Многим бы этого хотелось.

Блондинка издает смешок.

– Да уж. Я им это тоже говорила. И потом пожалела, потому что они начали задавать мне кучу вопросов.

В этот момент неестественно рыжая женщина запинается на вопросе о поп-музыке семидесятых. Зрители в студии сходят с ума.

– Почему ты так сказала? Что ты знаешь об Аманде?

– Я здесь уже восемь месяцев. За такое время волей-неволей что-то да заметишь.

– Например?

– Она всегда относилась к тебе с уважением. Защищала тебя даже. Даже во время твоей одержимости. Она никогда не говорила свысока. Всегда так, будто бы ты была ей ровня. Или даже лучше. А самое главное, ты ни разу не ударила лицом в грязь. При ней – ни разу.

– Все это достойно лишь похвалы. Что не так?

– Была и обратная сторона. Она не давала тебе никаких поблажек. Ей надоедало слышать одни и те же вопросы, через какое-то время она просто переставала отвечать на них. Однажды я услышала, как она говорит: «Это все было давно и неправда» – таким тоном, что стало ясно, тема закрыта.

– Звучит довольно жестоко.

– Для тебя множество вещей открылись заново. Старые вопросы, старые раны, старые печали и радости. Будто бы ты спустилась в подвал и нашла там кучу коробок со всем этим барахлом. Ты собиралась отправить их в приют, а они открыты, и все перевернуто вверх дном. Все то, что ты от греха подальше убрала. А теперь тебе приходится переживать все заново. И снова. Как вчера. Ты хотела, чтобы я сбегала в аптеку за тампонами. Сказала, что это непредвиденная ситуация.

– Может, так и было.

– Дженнифер, тебе шестьдесят пять.

– А. Да.

– Как бы то ни было, Аманда сделала или сказала что-то расстроившее тебя необычайно быстро прямо перед смертью.

– И что это было?

– Я не знаю. Это случилось в кабинете. Я услышала ругань. Когда я добралась до гостиной, все уже закончилось. Крики, по крайней мере. Но что-то произошло между вами, и это осталось неразрешенным. Аманда была уже на пороге. Перед уходом она сказала кое-что.

– Я ни на секунду не засомневаюсь.

– Ты была очень взволнована. В тот вечер и случился один из твоих приступов. Мне пришлось отвезти тебя в скорую. Ты не хотела принимать свой валиум. Им пришлось вколоть тебе что-то, чтоб ты успокоилась.

– Ничего такого не помню.

– Знаю, что не помнишь. На следующее утро ты хотела зайти к Аманде, сказала, что вы давно не виделись. Я притворилась, что звоню ей, повесила трубку и сказала, что ее нет дома.

– И я повелась?

– Да. И так вышло, что вечер накануне был последним, когда мы ее видели. Она еще была жива, полиции удалось выяснить, чем она занималась в городе, была на встрече, в магазине. Но на следующий день она перестала забирать свою «Трибьюн», а примерно через неделю миссис Барнс зашла проверить, все ли в порядке, и нашла ее труп.

– Ты объяснила все это полиции?

– Да, множество раз.

– Зачем я им тогда опять понадобилась? Я все равно не в состоянии им что-нибудь рассказать.

– Они все еще пытаются. Даже после того, как получили твою рукоятку от скальпеля и лезвия. Твой адвокат говорит, что им кажется, если они будут спрашивать снова и снова, по-разному задавая вопросы, они получат другие ответы.

– А разве кто-то не сказал однажды, что это и есть проявление сумасшествия. Делать одно и то же много раз подряд, надеясь на другой результат.

– Иногда ты вспоминаешь. Удивляя всех нас. Как тогда. Внезапно ты спросила меня о локте – том, на который я приземлилась, споткнувшись на тротуаре. Это случилось несколькими днями раньше, но твои мысли были абсолютно чисты, ты вспомнила, что осмотрела меня и проверила, что ничего не сломано и не повреждено. Одно из преимуществ работы на врача, особенно если учесть, что моя страховка слишком уж экономная.

– Не припоминаю. Все приходит и уходит. Например, как тебя зовут?

– Магдалена. Смотри – это написано вот здесь. На плакате.

– И как долго ты здесь?

– Ты меня наняла около восьми месяцев назад. В конце октября. Как раз перед Хэллоуином.