Брайн Олдис - Телохранитель

— О, Господи,— рассмеялся Фрэнк,— ну тогда я расскажу, как ты разделся в суде.

— Вы… что сделали?— вскричала Ники.

— Ну и что? Рассказывай, я не стыжусь этого, черт побери!

Фрэнк поднялся и начал убирать со стола.

— Почему ты хотел, чтобы твой отец тебя ударил, Фрэнк? Ты что, с ума сошел?— недоуменно спросил Флетчер.

— Золотые слова, сынок! Я тебе расскажу. Вот ему исполнилось десять лет и он только начал играть нападающим. Он приходит ко мне и говорит: "Я боюсь, что меня ударят". Это потому, что я его никогда не бил, представляешь? Почему, говорит, ты никогда меня не бил?

— Если вы его попросите, он вам еще расскажет, что я — профессиональный спортсмен,— прокричал Фрэнк из кухни. Он внимательно рассматривал что-то за окном.

— Он пережил это,— услышал Фрэнк голос отца,— но зато стал отличным принимающим в бейсбольной команде. Он ненавидел, когда ему было страшно. Если он чего-то боялся, то продолжал делать это, пока страх не исчезал,— Герб допил вино, отодвинул свой стул и встал из-за стола.— Вот и его мать была такой же.

Он подошел к шкафу, открыл его, достал шахматную доску с расставленными на ней фигурами и поставил ее на стол. Фигуры стояли на ней не в начальной позиции — эта партия уже была начата. Герб Фармер подул на доску, словно это был именинный торт. Поднялось маленькое облачко пыли.

— Давай-ка, сынок. Теперь не отвертишься.

Фрэнк появился в дверях кухни, на минуту задумался, потом все-таки решил принять вызов и сел за стол.

— Чей ход был?

— Твой, если мне не изменяет память.

Фрэнк изучал позицию, пытаясь вспомнить свою стратегию, когда начинал игру.

— Так, посмотрим.

— Сколько времени вы уже играете эту партию?— спросила Рэчел, обняв одной рукой Флетчера за плечи.

— Три года,— ответил Фрэнк.

— Он заставлял меня обороняться первые полтора года, теперь ситуация изменилась в мою пользу.

В нерешительности Фрэнк взялся сперва за слона, потом за ладью. Он повернулся к Флетчеру.

— А ты бы как пошел?

— Конем на К4,— подумав, сказал Флетчер.

Фрэнк обдумал гамбит и прикинул последующие ходы в голове.

— Верно. Хороший ход.

Герб исподлобья посмотрел на мальчика.

— Городской ребенок,— пояснил Фрэнк.

К девяти часам вечера Рэчел и Ники разошлись по своим комнатам. Флетчер спал у камина, около него в кресле дремал Герб. Фрэнк еще раз обошел весь дом, проверяя оконные задвижки, дверные замки, чтобы удостовериться, что все заперто на ночь. Спарки семенил следом.

Из затемненного дома он пытался рассмотреть озеро, но воды не было видно из-за появившегося тумана. Озеро напоминало о себе лишь ритмичным плеском волн о причал. Под прикрытием такого тумана кто угодно мог подойти незаметно прямо к дому. Но Спарки задолго оповестит о приближении любого чужака. В этом Фрэнк был уверен.

На кухне загорелся свет. Фрэнк повернулся и увидел Ники. Она наливала в стакан воду из-под крана.

— Еще не спишь?— спросил он, улыбнувшись ей.— Поздно уже, четверть десятого.

Она тоже улыбнулась в ответ.

— Да-а, уже глубокая ночь. А ты что делаешь?

— Запираю все.

— Ты очень обстоятельный.

— Это моя работа.

Ники отпила глоток из стакана.

— А Рэчел? Тоже работа?

Фрэнк, прищурившись, взглянул на нее.

— Слушай, оставь меня в покое, Ники. Прошу тебя.

— Да ладно, Фрэнк. Сегодня у нее восхитительные руки, а завтра она тебя ненавидит… Не пойму только, что сейчас у вас,— она повысила голос, и Герб заворочался во сне.

Фрэнк вошел в кухню и прикрыл за собой дверь.

— Ты всегда следишь за каждым ее шагом?

— Жизнь такая,— ухмыльнулась Ники.

— Неправда,— резко возразил Фрэнк.

— Ты думаешь, у меня очень скучная жизнь, не так ли?

— Нет,— ответил Фрэнк и отвернулся.

— Конечно, ты так думаешь,— настаивала она.— Но уж я точно так думаю.

— Тогда почему ты ничего не меняешь в ней?

— Не так-то это просто,— она положила руки ему на плечи и, притянув к себе, нежно поцеловала. На какое-то мгновение он ответил на ее поцелуй, потом вдруг резко высвободился из объятий.

— Ты — очаровательная женщина,— сказал он.

— Да, но тебе не нужна,— голос Ники был полон горечи.

Фрэнку не пришлось отвечать. Его взгляд сказал ей все. Лицо Ники помрачнело. Ей было тяжело перенести, что ее отвергли. В ней нарастал гнев, вызванный унижением из-за отказа Фрэнка.

— Удивительно, такой обаятельный парень… И почему нужно ограничиваться одной сестрой, когда можешь иметь обеих?