Сара Шепард - Невероятные

Майя.

Эмили остановилась и начала пропускать влажный воздух бункера через легкие.

Прошлой ночью она и Майя признались, что любят друг друга.

Были ли они еще вместе, после того, как Эмили застряла среди зерна и навоза? Могло ди это квалифицироваться, как измена? И что означало то, что Эмили не думала о ней по ночам? У Тристы зазвонил телефон.

Она вышла из круга танцующих и достала его из кармана.

— Моя глупая мама посылает мне миллионное сообщение за сегодня, — она пыталась перекричать музыку, ритмично покачивая головой.

Эмили сотрясала мелкая дрожь, — в любую минуту Эмили могла получить такое же сообщение.

Э, казалось, всегда знала, когда у нее возникали шаловливые мысли.

Только ее сотовый… был в банке обещаний.

Эмили странно засмеялась.

Ее телефон был в банке обещаний.

Она была на вечеринке в Айове, в тысячах миль от Розвуда.

Э никак не могла знать, что делала Эмили, если только Э не обладала сверхъестественными способностями.

Неожиданно Айова показалась не такой уж и плохой.

Совсем не плохой.

Субботним вечером Спенсер медленно покачивалась в гамаке во дворике около дома ее бабушки.

Когда она увидела очередного горячего мускулистого парня, который ловил волну на пляже для серферов вниз по дороге, который граничил с женским монастырем, на нее упала тень.

— Мы с твоим отцом собираемся на какое-то время в яхт-клуб, — сказала её мама, пряча руки в карманы бежевых льняных брюк.

— Оу.

Спенсер попыталась выбраться из гамака, но ее ноги запутались в сетке, и у нее ничего не получилось.

Яхт-клуб Каменная Гавань находился в старой морской хижине, запах в которой немного напоминал застоявшуюся соленую воду в заплесневелом подвале.

Спенсер подозревала, что ее родители любили ездить туда только потому, что он был исключительно для членов политическая элиты.

— Можно мне поехать?

Мама взяла ее за руку.

— Ты и Мелисса остаетесь здесь.

Ветерок, от которого пахло воском для серферных досок и рыбой, дунул в лицо Спенсер.

Она попыталась посмотреть на все с маминой стороны — должно быть, сложно видеть, как твои дети так кровожадно борются друг с другом.

Но Спенсер хотела бы, чтоб ее мать могла понять и ее точку зрения.

Мелисса была злой суперстервой, и Спенсер не хотела разговаривать с ней до конца своей жизни.

— Хорошо, — драматично сказала Спенсер.

Она потянула раздвижную стеклянную дверь и зашла в большую гостиную.

Хотя дом бабули Хастингс, выстроенный в рабочем стиле, имел восемь спален, семь ванных комнат, собственную дорожку на пляж, роскошную комнату для развлечений, домашний кинотеатр, кухню с поваром-гурманом и повсюду мебель от Stickley, семья Спенсер ласково называла дом "лачужкой".

Возможно потому, что особняк бабули в Лонгбот Ки во Флориде имел стену с фреской, мраморные полы, три теннисных корта и винный подвал с термоконтролем.

Спенсер надменно прошла мимо Мелиссы, которая бездельничала на одной из коричневых кожаных кушеток, мурлыкая с кем-то по своему айфону.

Вероятно она говорила с Йеном Томасом.

— Я буду в своей комнате, — драматически прокричала Спенсер, стоя на первой ступеньке лестницы.

— Всю ночь.

Она упала на свою кровать, мечтая, чтобы ее комната оказалась такой же, как и пять лет назад.

В последний раз, когда она здесь была, Элисон приехала с ней, и они часами разглядывали серферов через антикварную подзорную трубу из красного дерева дедули Хастингс на наблюдательной вышке.

Это было в начале осени, когда Эли и Спенсер только пошли в седьмой класс.

Их отношения все еще были в норме, — возможно, тогда Эли еще не встречалась с Йеном.

Спенсер содрогнулась.

Эли встречалась с Йеном.

Знает ли Э об этом? Знает ли Э, что Спенсер и Эли ссорились в ту ночь, когда Эли исчезла? Была ли там Э?Спенсер хотела рассказать полиции об Э, но та, казалось, была вне закона.

Она быстро оглянулась по сторонам, внезапно испугавшись.

Солнце садилось за деревьями, заполняя комнату жуткой темнотой.

Её телефон зазвонил, и Спенсер подскочила.

Она достала его из кармана и искоса посмотрела на номер.

Не узнавая его, она поднесла телефон к уху и нерешительно сказала "Алло".

— Спенсер? — мягко спросила девушка.

— Это Мона Вандерваал.

— О…

Спенсер выпрямилась слишком быстро, и ее голова закружилась.

Была только одна причина, по которой Мона могла звонить ей.