Сара Шепард - Невероятные

— Я держу его на диете, — продолжала Мередит.

— Еще я заставила его принимать витамины.

Ария резко села, ее желудок наполнился ужасом.

Мередит уже ведет себя, как жена Байрона, а ведь он живет с ней только месяц.

Мередит указала на руку Арии.

— Что у тебя там?

Ария опустила взгляд на колени, понимая, что все еще держит болванчика в виде Шекспира, которого ей дал Эзра.

— О.

Это просто… кое-что от друга.

— Друга, который любит литературу, полагаю.

Мередит потянулась и заставила голову Шекспира раскачиваться вверх и вниз.

В ее глазах был слабый блеск.

Ария замерла.

Могла Мередит знать про Эзру? Она взглянула на Байрона.

Ее отец рассеянно хлебал суп.

Он не читал за столом — то, что дома делал постоянно.

Байрон действительно был несчастлив дома? Искренне ли он наслаждался рисующей жуков, любящей таксидермию Мередит больше, чем любил милую, добрую, верную маму Арии, Эллу? И что заставило Байрона думать, что Ария сможет просто сидеть тут и принимать это?

— О, у Мередит есть для тебя сюрприз, — заговорил Байрон.

— Каждый семестр она берет в Холлис бесплатный курс.

Она говорит, что в этом семестре ты можешь использовать этот кредит вместо занятий.

— Совершенно верно.

Мередит передала Арии проспект курсов повышения квалификации колледжа Холлис.

— Может, ты захочешь взять один из курсов по искусству, которые веду я?

Ария сильно прикусила щеку изнутри.

Она бы предпочла засунуть осколки стекла себе в горло, чем провести хоть одну лишнюю минуту с Мередит.

— Давай, возьми курс, — настаивал Байрон.

— Ты же хочешь.

Так они вынуждают ее сделать это? Ария раскрыла проспект.

Может, она сможет взять какое-нибудь немецкое кинопроизводство, или микробиологию, или спецкурс о брошенных детях, или о неприспособленном семейном поведении.

Затем кое-что привлекло ее взгляд.

Бессмысленное искусство: создайте уникальные шедевры ручной работа в созвучии с потребностями вашей души, желаниями и стремлениями.

Через скульптуру и прикосновение студенты учатся меньше доверять своим глазам, а больше — своей сущности.

Ария обвела курс серым карандашом "Рокс Рок!" с кафедры геологии Холлис, который нашла зажатым в проспекте.

Курс определенно звучал по-идиотски.

В конечном итоге, это могло быть как один из тех исландских классов йоги, где Ария и остальные ученики вместо растяжки танцевали с закрытыми глазами, издавая ястребиные крики.

Но прямо сейчас ей было необходимо немного легкомыслия.

Плюс, это был один из нескольких художественных курсов, которые Мередит не преподавала.

Что совершенно определенно делало его идеальным.

Байрон извинился и направился в крохотную ванную Мередит.

После того, как он включил в ванной вентилятор на потолке, Мередит положила свою вилку и недвусмысленно посмотрела на Арию.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — размеренно сказала она, потирая большим пальцем вытатуированную на запястье розовую паутину.

— Тебе ненавистно, что твой отец со мной.

Но лучше тебе принять это, Ария.

Байрон и я собираемся пожениться, как только завершится бракоразводный процесс твоих родителей.

Ария случайно проглотила непрожеванный кусок лапши.

Она откашляла бульон, разбрызгав его по всему столу.

Мередит отпрыгнула, ее глаза расширились.

— Твоя еда с тобой не в ладах? — спросила она, глупо улыбаясь.

Ария резко обернулась, ее горло горело.

Что-то было с ней не в ладу, совершенно верно, но это не был суп Злой Ведьмы.

— Давай! — понукала Эбби, таща Эмили через фермерский двор.

Солнце садилось за плоский горизонт Айовы, и длинноногие среднезападные жучки выходили поиграть.

Как и Эмили, Эбби и два кузена, Эмили Мэтт и Джонн.

Они вчетвером остановились у края дороги.

Джон и Мэтт переоделись из своих белых футболок и рабочих штанов в мешковатые джинсы и футболки с пивными слоганами.

Эбби поправила лифчик под своим топом и проверила помаду в маленьком зеркале.

Эмили, в тех же джинсах и плавательной футболке, в которых и приехала, чувствовала себя голой оборванкой, — также она чувствовала себя в Розвуде.

Эмили взглянула на дом через плечо.

Света не было, но собаки все также бешено носились по территории, а плохая коза все также была пристегнута, позвякивая колокольчиком на шее.

Удивительно, что Хелен и Аллен не надели колокольчики на своих детей.