Илья Риф - Великий комбинатор возвращается!

– Срочно возвращаюсь в Старгород, – решительно сказал Остап. – Пусть Киса сам распутывает свои грязные делишки, а мне нет до него никакого дела!

Бендер заехал на железнодорожный вокзал, чтобы попрощаться с Козлевичем. Выслушав Командора, Адам Казимирович принялся успокаивать его:

– Остап Ибрагимович, вы не переживайте, все будет хорошо с вашим сыном. Видимо, простуда или корь, – дети так часто болеют!

Остап поблагодарил Козлевича за готеприимство, вернул ключ от комнаты и, попрощавшись с верным шофером, отправился в Старгород. Бендер ехал быстро и на сердце у него было не спокойно, недобрые предчувствия преследовали его и заставляли до отказа давит на педаль газа. Он забыл о Воробьянинове и мысли его были с сыном. Остап корил себя: – «Зачем он уехал из дому? Нужно ли было ехать на поиски беглого предводителя? И вот сейчас, когда он нужен сыну, он ничем ему помочь не может!»

К утру Бендер был в Старгороде. Вбежав в прихожую, он увидел лежащую на диване мадам Грицацуеву и суетящуюся возле нее гадалку Елену Станиславовну. Мадам Грицацуева была без чувств, в комнате пахло валерьянкой и нашатырным спиртом.

– Что с Ибрагимом? – с тревогой в голосе спросил Остап. – Где он?

Гадалка всплеснула руками и запричитала:

– Какое горе! Какое горе! – и дрожащей рукой протянула Бендеру лист бумаги.

На листе крупными печатными буквами было написано: «Мистер Бендер, верните то, что находится в сидения Форда и получите сына невредимым. Ждите ночью во дворе»

Сердце бесстрашного Командора заледенело от ужаса: «Его сын в руках бандитов и, по всей вероятности, заокеанских. Так вот почему Киса уехал в Черноморск! Что же такое он нашел в сидении Форда? Видимо что-то очень ценное, если заокеанские гангстеры приехали в Старгород с другого конца света. В милицию заявлять нельзя! Надо встретиться с похитителями и договориться»

Бендер вспоминал события двухгодичной давности: тогда, находясь в Сан-Франциско, он купил на аукционе "Форд". Из Америки Остап возвращался на пассажирском лайнере, на котором был трюм для перевозки автомобилей. Лайнер пересек Атлантику, миновал Средиземное и Черное моря, и пришвартовался в пассажирском порту Черноморска. Выехав на своем Форде из трюма заокеанского судна, Бендер не мог и предположить, что лимузин принесет ему столько тревог. Приехал доктор; он долго слушал и выстукивал больную, мерял ей кровяное давление и температуру, и в результате обследования константировал, что у пациентки сердечный приступ вcледствии нервного потрясения, и что это очень серьезно. Доктор вызвал неотложку, и мадам Грицацуеву отвезли в городскую больницу.

– Да! – размышлял Бендер, – надо встретиться с похитителями и узнать их требования. Да что узнавать? Требование изложено в записке: вернуть то,что спрятано в сидении Форда. Но что было спрятано в сидении автомобиля, он не знает, но знает то, что оно похищено и может безвозвратно исчезнуть вместе с Воробьяниновым. Этого допустить никак нельзя, – необходимо найти Кису, возвратить гангстерам таинственное сукровище, и освободить Ибрагима. Но прежде – встреча с похитителями…

Остап вышел из калитки на улицу и закурил сигарету.

– Ваше превосходительство! – вдруг услышал он чей-то шепот.

Командор обернулся – перед ним по стойке смирно стоял Виктор Михайлович Полесов. По таинственному виду новоиспеченного полковника Остап понял, что тот что-то знает.

– Я слушаю вас, полковник! – Бендер наклонился к Полесову.

Слесарь-интеллигент побледнел и, заикаясь, что-то промычал.

– Докладывайте четко, гвардеец! – рявкнул Остап.

– Я все видел, – вытянулся во фрунт слесарь-полковник. – Их было двое; возле калитки они крутились, а когда мальчик вышел из двора и поехал на велосипеде в парк, они пошли за ним. Это были явно бандиты, головорезы; один, по внешнему виду, иностранец – молодой, чернявый, худой, лет двадцати; другой пожилой, седоватый, горбоносый, на грека похож. Но оба чужие, это точно, в Старгороде я всех знаю.

– Вы видели, что было дальше? – Бендер схватил Полесова за плечи. – Куда они увезли Ибрагима?

– Я следил за ними, – Слесарь побледнел. – Они шли за мальчиком, а когда он проехал на велосипеде через парк, то грек подошел к нему и что-то сказал; подъехала легковая машина, все сели в кабину и уехали в сторону центра города; велосипед положили в багажник.

– Ибрагим плакал, сопротивлялся?

– Да нет! – ответил Полесов. – Он смеялся, сам сел в машину и крикнул: «Поехали!»